Возлюби ближнего своего

Он крепко обнял ее, чувствуя ответное объятие. Они вцепились друг в друга, словно стояли на узкой вершине горы, обдуваемые ураганным ветром, который вот-вот подхватит их и обрушит в пропасть. Они стояли в подъезде главного женевского почтамта, в самый разгар деловой сутолоки; люди протискивались мимо, толкали их, изумленно оборачивались и смеялись. Они ничего не замечали — здесь не было никого, кроме них. Увидев полицейского, Керн мгновенно пришел в себя и отпустил Рут.

— Уйдем скорее! — прошептал он. — На почту! А то еще что-нибудь случится.

Они растворились в толпе.

— Сюда! — Керн подвел Рут к очереди у окошка.

— Когда ты приехала? — спросил Керн. Никогда еще зал главного женевского почтамта не казался ему таким светлым.

— Сегодня утром.

— Тебя сначала отвезли в Базель? Или сразу сюда?

— Нет. Мне разрешили пожить три дня в Муртене. Вот я и приехала прямо в Женеву.

— Замечательно! Дали вид на жительство, подумать только! Тогда тебе вообще нечего бояться! А мне уже чудилось, будто ты мучаешься одна на границе. Рут, ты бледна и сильно похудела!

— Но зато я опять совсем здорова. Скажи, я очень подурнела?

— Напротив, похорошела! И даже очень! Всякий раз, когда я вижу тебя вновь, ты красивее, чем прежде! Ты голодна?

— Да, — сказала Рут. — Я изголодалась по всему: и по тебе, и по улицам, и по свежему воздуху, и по хорошему разговору.

— Тогда пойдем пообедаем. Есть тут небольшой ресторан, где подают свежую рыбу из озера. Как в Люцерне. — Керн сиял от счастья. — В Швейцарии так много озер!.. А где твой багаж?

— На вокзале, конечно! Ведь я уже старый, искушенный бродяга!

— Верно! И я горжусь тобою! Рут, тебе предстоит совершить свой первый нелегальный переход границы. Это нечто вроде экзамена на аттестат зрелости. Не боишься?

— Ни капельки.

— Да и бояться нечего. Границу я знаю как свои пять пальцев. Мне там знакомо буквально все. Я уже купил билеты. Позавчера, во Франции. Все подготовлено. Вокзал изучен досконально. Отсидимся с тобой в одном вполне безопасном кабачке, а оттуда в последнюю минуту пройдем прямо к поезду.

— Ты достал билеты? А откуда у тебя деньги? Ведь ты так много послал мне!

— Дойдя до полного отчаяния, я решился ограбить швейцарское духовенство. Шнырял по Базелю и Женеве, как заправский гангстер. Но вот теперь мне уже нельзя показываться здесь. Хотя бы в течение полугода.

Рут расхохоталась.

— И я привезла немного денег. Доктор Бер раздобыл их для меня в какой-то организации помощи беженцам.

Стоя вплотную друг к другу, они медленно подвигались к окошку. Керн сжимал опущенную руку Рут. Они говорили тихо, почти шепотом, стараясь казаться возможно более равнодушными и безучастными ко всему.

— Все-таки нам невероятно везет, — сказал Керн. — Ты приехала в Женеву не только с видом на жительство, но вдобавок еще и с деньгами! Почему же ты мне ни разу не написала? Не могла?

— Боялась! Думала — придешь на почту за письмами, а тебя схватят. Бер рассказал мне историю с Аммерсом. Он тоже считал, что писать не следует. А вообще-то я написала тебе много-много писем, Людвиг! Все время писала — без карандаша и бумаги. Разве ты этого не знаешь? — она вопросительно посмотрела на него.

Керн еще крепче сжал ей руку.

— Конечно, знаю... Ты уже сняла комнату?

— Не сняла. Прямо с поезда побежала сюда.

— Знаешь, Рут... — Керн запнулся на мгновение. — В последнее время я превратился в какого-то лунатика. Не хотел ничем рисковать. Вот и стал кочевать из одного государственного пансиона в другой. — Он заметил тревожный взгляд Рут. — Нет, не бойся, я не про тюрьму, а про таможни. Там можно отлично выспаться. А главное — там тепло. Когда наступают холода, в таможнях не жалеют дров, топят почем зря. Но все это к тебе не относится. Уж коль скоро у тебя есть вид на жительство — мы снимем для тебя роскошный номер в «Гранд отель Бельвю». Там живут представители Лиги наций. Министры и подобные им бесполезные людишки.

— Этого мы не сделаем. Я останусь с тобой. А если ты считаешь, что здесь опасно, то уйдем сегодня же ночью.

— Что вам угодно? — нетерпеливо спросил почтовый чиновник.

Они не заметили, как очутились у окошка.

— Марку в десять сантимов, — сказал Керн, мгновенно сообразив, где они.

Чиновник подал ему марку. Керн расплатился, и они направились к выходу.

— На что тебе эта марка? — спросила Рут.

— Не знаю. Купил ее просто так. Как увижу человека в форме, реагирую автоматически. — Керн разглядел марку. На ней был изображен Чертов водопад близ Сен-Готтарда. — Я мог бы послать Аммерсу анонимное издевательское письмо со всякими оскорблениями, — заявил он.

— Аммерс... — сказала Рут. — А тебе известно, что он лечится у Бера?

— Что?! Неужто правда? — Керн ошеломленно уставился на нее. — Ты еще скажи, что он жалуется на печень, и тогда я от радости сделаю сальто-мортале!

Рут расхохоталась. Хохот так разобрал ее, что она стала извиваться, точно ива на ветру.

— Да... именно на печень! Потому-то он и пошел к Беру! Ведь в Муртене Бер единственный специалист в этой области. Ты подумай, какие угрызения совести испытывает Аммерс — ведь он вынужден лечиться у еврейского врача!