Возвращение долга. Страницы воспоминаний

Который год в июне, на день рождения Пушкина, в знаменитой питерской гостинице «Астория» проходит вручение третьей в стране – после «Букера» и «Большой книги» – литературной премии «Национальный бестселлер». Опекаемая Константином Тублиным и разработанная критиком Виктором Топоровым премия «Нацбест» обрела известность и авторитет. Не знаю – есть ли в стране аналог, когда столь дорогое частное мероприятие имело подобное государственное значение. Десятки писателей – российских и зарубежных – стремятся попасть в соискатели «Нацбеста». К сожалению, мне ни разу не выпадала удача попасть в короткий список претендентов на премию «Нацбест», но однажды я был почетным председателем жюри…

Успехи издательства «Лимбус Пресс» вывели Константина Тублина в «первачи», вопреки известному утверждению Галича, Костя не «помалкивал», а работал. И не скрывал своих честолюбивых желаний. У меня две слабости, говорил он. Первая слабость – фотография! С тех пор, как блиц его фотоаппарата озарял мою холостяцкую квартиру при заключении первого договора, прошли годы. Теперь выставка его фоторабот в Лондоне привлекает внимание даже профессионалов. Вторая слабость – деньги. Он человек, делающий деньги. Такая «мелочь», как издательское дело, Константина Валентиновича уже не привлекает. Передав правление «Лимбусом» жене своего отца – деловой и обаятельной Ольге Константиновне, – пасынок делает деньги. Правда, у него есть еще одна страсть – красивые женщины. Но Костя – элегантный, с мужественной бородкой, с чуть седеющим зачесом рыжеватой шевелюры, в дорогущих очках – понимает, что без «второй» страсти женщины не так будут внимательны. Делать деньги – это искусство, а большие деньги – большое искусство. И, занимаясь инвестициями за рубежом, он достиг несомненных успехов. По крайней мере, его собственная яхта причаливает не только к пирсу в Израиле, но и к берегам Венеции. Делать деньги – это талант. Множество людей зарабатывают, порой и неплохо зарабатывают. На них сваливается везенье: подходящая работа, счастливая случайность, удачное применение профессиональных знаний, дармовые «золотые» парашюты, нужные знакомства и прочее… Но есть люди, которые делают деньги, как дышат. Сами того не замечая. Мне трудно это объяснить, но такие люди есть.

К ним я бы отнес и другого человека…

* * *

Теплый майский вечер в Нью-Йорке. В центре этого удивительного города-мира, в одном из высоченных зданий, окружающих знаменитый Линкольн-центр, на двадцать восьмом этаже я в гостях у моего давнего знакомого. С Семеном Захаровичем Кислиным я познакомился в начале девяностых в магазине Тимура, куда ненароком зашел он, бывший владелец маленького магазина…

С высоты этажа Линкольн-центр видится хрустальной подковой с пятнышком фонтана посредине. С другой стороны здания картинно раскинулся Центральный парк. Более престижного месторасположения жилья в этом городе и представить трудно. Вечер дарит запахи даже на высоте – сладковатый, вязкий запах щекочет ноздри; вечер, густея, насыщает огни небоскребов, реклам, автомобилей, и, контрастируя с этим, глубина квартиры дышит уютом, достатком, согласием и любовью…

– Ты доволен судьбой? – задаю я наивный вопрос хозяину.

– Понимаешь, прошлое меня угнетает, – отвечает Сэм. – На что потрачены десятки лет? На что ушла жизнь моих родителей?! На иллюзии! На борьбу с тенью! Такое не очень способствует ощущению удовлетворения. Даже на детях лежит память прошлого их родителей. Другое дело – внуки. Они, если ничего не случится, надеюсь, будут счастливы… Моя жизнь была не из легких – голодное детство, эвакуация, возвращение в Одессу после войны, тяжелое, безденежное существование нашей многодетной семьи. Первые шаги подростка, даже тюрьма…

– Тюрьма? – вырвалось у меня.

– А что такого? Человек должен подумывать о тюрьме, особенно в России, – Сэм улыбается широкой белозубой улыбкой. – Я работал на резиновой фабрике и стибрил галоши, не бегать же в дырявых ботинках. Год дали. Просидел от звонка до звонка.

– Да нет, я так, – пожалел я о своей глупой реплике.

– Потом первые шаги взрослой жизни. Женитьба. С женой я вытащил козырную карту. Очень важно в эмиграции… Многие в эмиграции испытывают отчаяние. Но мне удалось вырваться из капкана и что-то сделать для своих внуков…

С какого-то верхнего этажа здания запустили бумажного голубя. Плавными кругами голубь лениво тонул в воздушном мареве, ужимаясь в точку…

– Выше живет какой-то болван, – прокомментировал Сэм. – В Америке полно болванов. Хорошо еще, бабу не сбросил.

– А кто он? – вырвалось у меня.

– Болван? Вроде бы киноартист из Голливуда.

– Наверно, состоятельный человек, – не удержался я, – живет в таком доме.

– Состоятельный? Вряд ли, – ухмыльнулся Сэм. – Ну, покривлялся за какие-нибудь пару сотен миллионов… Сопляк. Дождется полиции со своими голубями.

Помолчали. Я едва удерживал себя, чтобы не поинтересоваться финансовым благополучием самого хозяина квартиры…