- Мой брат думает, что у Совы одна из жен годится ему в матери… Это не так. Та, что встречает нас - жена прежнего вождя рода Сов - Косматого Медведя. Она живет в моем типи, или, уходит в прерии, вместе со своим другом…
Старуха кинула на меня внимательный взгляд и молча вышла.
- Вещая может предсказывать будущее… Чему ты качаешь головой, мой брат?
- Ты говорил про вторую жену… Как это?
- Видишь ли, брат мой, Дар… То, что тебе кажется необычным, всегда было в природе людей. И не только индейцев. Мужчины племени, потомком которого я себя считаю, имели по две, три и более жен. И это считалось естественным. Гибель воина всегда оставляла после себя женщину с ребенком. Кто должен был ее кормить? Старшие мудро решили - она может сесть у другого очага, и там найдет и защиту, и кров. И мужа…
- Да знаю я, друг мой, Белая Сова... Слыхал. Просто, непривычно все это. Твои одежды, слова. И еще, жены…
- А жить так, как ты живешь сегодня - привычно? Сколько лет твоей женщине? Она лишь по виду взрослая, а так - еще ребенок. Ты считаешь это нормальным?
- Тут другое...
Сова усмехнулся:
- Нет, друг мой и брат. Другое… Не лукавь перед самим собой. Она подросток, но ты считаешь естественным делить с ней свою постель. Просто изменились условия, в которых нам ранее приходилось жить, изменились и вы сами. А раз так - все, что было недавно запретно, больше не имеет значения. Никто не станет эти запреты соблюдать, а главное - некому за этим и следить. Есть, правда, некоторые нравственные устои… Но я, Белая Сова, всегда жил по законам своего племени! И они - он махнул рукой в сторону шалаша - тоже. Я говорил тебе, мои женщины были со мной, еще до того дня. Они сами выбрали эту тропу.
- Они не ревнуют тебя друг к другу? - вырвалось у меня.
Сова неожиданно широко улыбнулся, утратив обычную невозмутимость.
- Нет. Мы спим вместе. Тебе этого не понять!
Я вздохнул:
- Знаешь... Не ты первый. Только воочию я такого не встречал. И, если не лукавить - как ты сказал! - наверное, тоже хотел так попробовать. Но у меня как-то не представлялось подобной возможности. Вернее, таких женщин, как у тебя. Правда, даже не вижу, как можно это делать, не стесняясь...
- Если мужчине дороги обе и ни одна не станет претендовать на тебя больше, чем другая. И, совсем хорошо, когда они относятся друг к другу с тем же чувством, с каким ложатся в постель мужа. Тогда стыд исчезает. По-другому, я бы не хотел сам. Белая Сова знаком с обычаем мусульман, проводить ночи в разных комнатах своего дома, обсуждая достоинства одной жены с другой. Знаком не понаслышке… Индейцу это не подходит. Они обе - моя семья.
- Все-таки... Не знаю.
- Забудь об этом, охотник. У тебя есть подруга, у многих - это только женщина... Можно делить кров и ложе, оставаясь далеко. Сова видит - твоя скво, хоть и очень юна, любит тебя! Этого мало? Не всякому так повезло. В долине много женщин, стремящихся опереться на мужское плечо. Но мало - тех, кто по-настоящему, любит своего мужчину. Она надежный, стоящий друг, с которым не страшно в пути.
- Да, - я с нежностью подумал о мирно спящей Нате. - С ней не страшно в пути. И у меня одно желание, чтобы этот путь продлился, как можно дольше...
Индеец перевел взгляд на Нату, потом на меня и неожиданно предложил:
- Белая Сова приглашает своего друга и его скво в свой типи! Он помнит приглашение Дара, но дом его брата находится далеко… Жилище индейца в паре дней пути отсюда, и там мой брат познакомится со второй женой Совы. Твоя скво будет рада ей - они почти одного возраста!
- Ты еще больше удивляешь меня, Сова… Но я не совсем понял, что такое - Типи?
- Ты мог слышать об этом под другим названием. Вигвам, пуэбло, иглу - это все жилища индейцев, но индейцев, принадлежащих к разным племенам и местам обитания. Мой род - кочевые, лесные индейцы. И у меня - типи. Различие видно невооруженным глазом. Ты поймешь.
- Значит, мой брат, ты приглашаешь нас в гости?
- Да.
- Я что-то не заметил, что в долине отличаются повышенным гостеприимством. А после того, как нас едва не растерзали из-за моей глупости - подавно.
Сова спокойно укрыл спящую Нату большим одеялом из отлично выделанной шкуры. Я прикоснулся к нему. Мех приятно и легко струился в пальцах, играя всеми оттенками радуги.