Время жить - 2. Безжалостное небо

– Это у нас они безобидные чудики, которые ходят в домотканых балахонах и давят камнями электрические чайники. А вот у них в Граниде лет пятнадцать назад, как говорил Кен, это было настоящее бедствие. Знаешь, там война недавно закончилась, экономический кризис, работы нет. А тут эти – мол, во всем ученость виновата, долой ее, долой правительство, убивай, жги! Вот они и жгли – университеты, библиотеки, полицейские участки... Потом их всех перебили или пересажали. Кто-то успел податься за океан, тогда оттуда много народу эмигрировало. Так что, возможно, наш отец Чупас из таких. Ему лет сорок с небольшим, как раз мог успеть во всем этом поучаствовать...

Слова Дага прервал приветственный возглас появившегося со стороны деревни темнокожего кочевника. Перекинувшись с ним парой фраз, Телшие обернулся к горданцам.

– Мы приглашены, – сказал он. – Великий отец извещен о вашем приходе и ждет вас.

Миссионер принял гостей в храме – длинном одноэтажном каменном здании со знаком спирали на высоком коньке крыши. В деревне оно было одно такое и сильно выделялось на фоне куполообразных шатров туземцев.

Выглядел отец Чупас так, как и описал его Даг, – высокий крупный мужчина лет сорока пяти с гривой темных волос и пронзительным взглядом черных глаз из-под грозно нависших бровей. Он сидел в большом каменном кресле, стоявшем на возвышении у дальней стены. За его спиной жалась кучка туземцев, вооруженных легкими копьями. Одет был отец Чупас в просторное одеяние из кумачьей шерсти, подпоясанное ремнем из сыромятной кожи, и простые сандалии. В храме царил полумрак, но плошки с горящим жиром ярко освещали его могучий торс.

Отец Чупас и не подумал встать навстречу гостям. Вместо этого он громовым голосом проревел длинную фразу на непонятном языке.

– Он говорит на наречии кочевников, – вполголоса объяснил Телшие. – Требует, чтобы мы оставили на пороге все греховные вещи – те, что не были сделаны руками человека.

– Ему, что, надо, чтобы мы разделись догола?! – яростно прошипел Даг, но под взглядом миссионера расстегнул и снял пояс с пистолетной кобурой, добавил к нему фляжку и нож и демонстративно снял с руки компас и часы.

Телшие с каменным лицом приставил к стенке свою винтовку, Билон добавил в общую кучу фотоаппарат. Только после этого им разрешили приблизиться и сесть на низкую и очень неудобную скамью перед помостом.

Оглянувшись, Билон заметил, как в храм вошли еще несколько вооруженных туземцев, занявших пост у выхода. Все они, проходя мимо «греховных вещей», старательно дули на плечи и делали знак скрещенными пальцами – отгоняли злых духов.

Миловидная девушка, испуганно косясь на отца Чупаса, раздала всем чаши с кумачьим молоком, и только тогда миссионер небрежно проронил несколько фраз на том же языке кочевников.

– Он спрашивает, зачем вы пришли на эту святую землю, – перевел Телшие.

– Предупредить об опасности, – лаконично сказал Билон. – Адское воинство близко. Оно нападет на вас завтра на рассвете. Уходите, спасайтесь!

Телшие бесстрастно перевел его слова. В ответ один из туземцев выкрикнул несколько рычащих фраз.

– Хранитель копья племени говорит, что они никуда не уйдут, – сообщил зермандец. – Они примут бой здесь.

– Отец Чупас! – повысил голос Билон, обращаясь напрямую к миссионеру. – Они не понимают, но вы же должны понимать, чтó

им угрожает! Объясните им!

– Я понимаю все даже лучше вас, – произнес священник по-баргандски с заметным акцентом. – Вам, наверное, ни разу не приходилось оказываться под обстрелом или попадать под танковую атаку? А вот мой дух неоднократно подвергался подобным испытаниям. Я знаю, что нас ждет. Но ни я, ни эти люди не уйдем отсюда.

– Почему?

– Потому что им некуда идти. Здешние кумаки плохо приучены к езде, они не вывезут всех. Между тем солнце выжгло пустыню и высушило источники на дни и дни пешего пути. Если племя уйдет отсюда, его ждет гибель. А если они и дойдут, изнывая от жажды и усталости, до мест, где есть вода и пища, что ждет их там? На юге нет свободных земель, которые никому не принадлежали бы. Им придется лечь там костьми или стать рабами более сильного племени. Эти люди прекрасно все понимают. Поэтому они выберут смерть на пороге своих домов.

– А вы? – вырвалось у Билона.

Отец Чупас резко выпрямился в кресле, глаза его полыхнули гневом.