Все лгут

Но самая плохая вещь случилась, когда Александер, мальчик со светлыми волосами и голубыми глазами из третьего «Б», стал меня сильно дразнить.

Этот Александер никогда не был добрым, но и злым тоже не был. Обычно он со мной не разговаривал, а на переменах играл в баскетбол. Но из-за того, что выпало так много снега, фрекен унесла в школу все баскетбольные мячи, и тогда Александер стал меня дразнить.

– Слышь ты, даун! Знаешь, что твой папаша сидит в тюрьме? – крикнул мне Александер из третьего «Б».

– Это неправда, – ответил я.

– Нет, сидит! – повторил Александер из третьего «Б».

– Нет! – закричал я. – Он сидит под стражей!

– Это одно и то же.

– А вот и нет.

– А вот и да!

Потом появилась Майя, и тогда Александер из третьего «Б» ушел.

– С тобой все хорошо? – спросила Майя. На ней были красная шапочка и голубая куртка, а еще в тот день на ней были черные варежки с кисточками.

– Он очень плохой мальчик, – сказал я.

– Знаю, – ответила Майя. – Я поговорю с его классным руководителем. Как думаешь, ты сможешь просто не обращать на него внимания до тех пор?

– Не знаю.

– Просто относись к нему как к пустому месту.

– К пустому месту?

Майя засмеялась и присела на корточки передо мной.

– Ну да. Как только он тебе что-нибудь скажет, представь себе, что его не существует и на том месте, где он стоит, на самом деле ничего нет. И не отвечай ему, хорошо?

– Хорошо, – согласился я.

И я в самом деле постарался сделать так, как сказала мне Майя.

На следующий день Александер из третьего «Б» снова подошел ко мне и сказал:

– Твой черножопый папашка завалил твою сестрень, ты в курсе?

Я старался изо всех сил, только Александер из третьего «Б» никак не хотел превращаться в пустое место. Он стоял и оставался Александером из третьего «Б», и у него все так же были светлые волосы и голубые глаза. Куртка у него была вся в снегу, а каждый раз, когда Александер делал выдох, из одной ноздри высовывалась сухая козявка.

– Нет, – сказал я.

– А вот и да, твой папаша – убийца.

Я попытался еще раз, в два раза усерднее, но он так и не превратился в пустое место.

– Само собой, ты не втыкаешь, даун. Твой черножопый папашка убил твою сеструху и теперь сядет в тюрьму.

Тогда у меня перед глазами все побелело, и я стал суперзлым и суперсильным, совсем как Халк. Рука полетела вперед, хотя я даже не успел об этом подумать, и мой кулак ударил Александера прямо в лицо, да так, что он повалился в снег.

Изо рта Александера брызнула кровь, он очень громко закричал, и снег вокруг его лица сделался почти красным.

Потом появилась фрекен и отвела Александера к медсестре.

Потом появилась Майя и сказала, что мне нужно извиниться, но я не собирался этого делать, я решил просто больше никогда не разговаривать с Александером из третьего «Б».

Потом появилась мама, и мы поехали домой, и мама решила, что я какое-то время не буду ходить в школу.

– Побудешь дома, пока все не успокоится, – сказала она. – Я позвоню твоему классному руководителю.

Потом наступил вечер.

А потом мы легли спать.

* * *

Я довольно долго скучал, потому что не ходил в школу и на тренировки по футболу, а мама уже не хотела каждый день что-нибудь печь. Но зато мне можно было сколько угодно смотреть видик. Иногда мы ездили в гости к бабушке, а иногда – она к нам. Но не так уж часто, потому что машины у нее не было, а Нелли не любила ездить в автобусе, потому что однажды, когда мы вместе с бабушкой и Нелли ехали в автобусе, какой-то дядя наступил на нее.

Нелли очень громко заскулила, а бабушка заругалась:

– Смотри, куда прешь, придурок!

Тогда дядя ответил ей:

– Черт побери, убери с пола свою скотину, старуха!

Тогда бабушка сообщила шоферу об этом дяде.

Шофер остановил автобус и поговорил с дядей, записал его номер телефона, а потом записал и бабушкин номер. Когда мы пришли к бабушке домой, ей пришлось выпить целый стакан лекарства, которое называется шерри, и немного полежать на кровати.

– Нелли, малышка, – сказала бабушка, укладывая ноги на толстую подушку, которая была в основном красной, но еще на ней было немного золотого цвета. – Мамочка пока не может тебя покормить.

Но ничего страшного не случилось, потому что я утешил Нелли и дал ей поесть котлет.

Иногда в гости к нам с мамой приходили и другие люди, например, Грета, которая была маминой лучшей подругой.

Маме очень нравилась Грета, но я считал ее плохой, потому что однажды, когда у нас дома был праздник, я видел, как она хотела поцеловать папу Самира у нас в кухне.

Я тогда играл в шалаш под кухонным столом, поэтому Грета меня не видела, зато я очень хорошо видел ее сквозь скатерть.

Папа Самир оттолкнул ее и сказал:

– Прекрати! Сколько еще раз я должен тебя просить?

Потом Грета снова появилась в кухне. Она слегка покачивалась и придерживалась рукой за разделочный стол, когда разговаривала. Это все потому, что она была пьяной – взрослые не догадывались, что я все вижу, а я замечал это сразу. Они начинали странно двигаться, говорить чудные вещи, а иногда даже плохо выговаривали слова, как будто синдром Дауна был у них, а не у меня.