Все люди севера

Люди нахмурились.

– Они не пустят нас на юг, не разделят с нами кров, землю и пищу, – понял Торгни.

– И их сложно винить в этом решении, – пожал плечами Торлейв. – И теперь оно только крепнет, ведь они знают, что Рагнарёк наступил. Когда мировой океан замерзнет, придут чудовища, от которых раньше нас защищали боги. У южан будет больше шансов на выживание, если они не пропустят нас на свои земли.

Все молча покивали, но только Улла нахмурилась и вышла вперёд, растолкав плечами стоящих плотно мужчин.

– Нет, не больше, – она покачала головой. – Ни у кого нет шанса выжить, если я не укажу им путь, а Скалль не возглавит войско людей. Кого будут страшиться чудовища? И кто защитит Мидгард, если не бессмертный конунг?

– Дело не только в Скалле, – покачала головой Ракель. – Ведь не он один защищает Мидгард.

– Конечно, он, – процедила сквозь зубы Улла, смотря своими хищными глазами прямо на Ракель. – У Мидгарда один избранный богами конунг. И когда чудовища придут, они почуют, есть ли у наших земель защитник, или же мы, погрязнув в распрях и спорах, потеряли своего господина и стали беззащитны.

– Ты хочешь сказать, что Скалль – правитель людей Мидгарда? – нахмурился Торлейв.

– А разве у Асгарда нет Одина? – резко обернулась к нему Улла. – Разве у Муспельхейма нет Сурта, а у мира мёртвых нет Хель?

Все в изумлении молчали. Но Улла уже не могла просто так отступить. Ей казалось, что она вынуждена то и дело направлять слепых котят, которые даже не пытаются открыть свои глаза, чтобы выжить. Одновременно её и раздражало это, и вдохновляло.

Встретившись глазами с Торгни, она увидела, как тот еле заметно мотнул головой, прося её остановиться.

– Великая зима тяжела, но куда тяжелее нам даются наши ссоры, – наконец произнес Скалль. – Боясь терять власть, мы продолжаем сражения. И теряем куда большее – наше время и силы. Ярлы юга страшатся, что мы захватим их земли, что истребим их и займём их дома, но мне это не нужно, – он вздохнул. – Я жажду единения народов. Поэтому мы всё равно пойдем на юг, – он крепко сжал кулак перед своим лицом. – Ярл Скьялг не доберётся даже до Агдира, как волки сожрут солнце и луну. Пройти между скал ему будет сложнее, чем нам двигаться по воде. Мы достигнем Борре, и я поговорю с ярлами. Так тому и быть.

Ракель пристально посмотрела на Торгни, а он ответил ей таким же долгим взглядом, будто между ними происходил неслышимый диалог. Улла посчитала, что они попросту обдумывают услышанное. Сама же она улыбнулась, ощутив свою власть на кончиках пальцев. Как бы сильно Ракель ни впечатлила конунга ранее, теперь только слова вёльвы имели для него значение. Торгни был неправ. Боги предвидели всё.

– У нас много раненых и слабых. Нам придется остаться здесь на несколько дней, за это время мы подготовим корабли. Если же темнота застанет нас в пути, мы будем готовы ко всему, – Скалль задумчиво кивнул на свои же слова. – Ни у вас, ни у меня, ни у людей больше нет сил на войну друг с другом, поэтому мы можем лишь продолжить наш путь и попытаться объединиться с югом.

– Почему мы не можем остаться здесь? – удивился один из юных ярлов Оркадаля.

– Среди сожжённых руин? – ответил Торлейв.

– Ну хорошо, – юноша покачал головой. – Может быть, стоит дойти до Агдира и остановиться? Или занять любой другой крупный город, который покинули южане? Почему нам нужен именно Борре?

Скалль молчал.

– Мы должны попытаться спасти всех, кого можем, – вступилась Ракель.

– Но разве мы можем снова допустить то, что произошло в Ставангре? Нам надо спасать тех, кто идёт за нами.

– Мы пойдем в Борре! И ничего подобного больше не произойдёт! – громко сказал Скалль. – Я буду рядом со своими людьми. И, как и прежде, буду защищать вас. У ярлов есть их пища, есть их дома и обширные земли. Пусть даже у них есть воинство. Но, – Скалль вздохнул, – у нас есть моё бессмертие и прозорливость Уллы. Её глаза и уши помогут нам приготовиться ко всему, что грядёт. С запасами ярлов и нашей силой мы сможем продержаться долгой зимой. Они нужны нам. А мы нужны им. Пусть ярлы ещё не понимают этого, но я смогу их убедить.

Повисла пауза. Даже Фюн и Эта – хотя Улла ещё и не знала, какие они были болтуны, – молчали, погруженные в задумчивую усталость.

Торгни и Торлейв тоже ничего не ответили. Они боялись, что придётся сражаться с южанами: раньше им удавалось убеждать людей, но теперь всё было иначе. Все, кого они встречали на севере, очень хотели жить. Поэтому выбирали идти вслед за бессмертным конунгом. Но ярлы юга очень крепко держались за власть, а их земли были куда живописнее, чем места, откуда пришел Скалль со своими людьми. Южные торговые города были величественными и громадными, люди – откормленными. В Вестфольде, куда они направлялись, стояли сразу два крупнейших города – Борре и Каупанг. Через море к ним приходило множество торговых кораблей других народов, и поэтому все, кто хотел жить так же богато, как ярл, имея много слуг и добра, шли на юг в эти земли.