Читаем Все началось с колеса. Эволюция изобретений: от топора до лазера полностью

Чтобы наладить равноценный обмен, потребовалось разработать и гарантии стоимости выпускаемых монет. Таким образом, транзакции и торговля отныне были основаны на доверии царству или городу, выпускавшему монеты. Позднее таким же образом стали использовать деньги из недрагоценных материалов (а еще позже – из бумаги), потом электронные деньги, чья стоимость подтверждается всей системой товарооборота: чтобы быть богатым, больше не нужно превращать все в золото, как царь Мидас!


☛ СМ. ТАКЖЕ

Металл (4000 лет до нашей эры)

399 год до нашей эры

Катапульта

Знаменитый текст Диодора Сицилийского утверждает, что катапульта была изобретена в 399 году до н. э., однако ряд археологических открытий ставит эту дату под сомнение.


«Катапульта была изобретена в Сиракузах, где собрались самые великие ученые. Увеличение награды и многочисленные призы, обещанные за самые выдающиеся результаты, взволновали всех». Диодор Сицилийский в четырнадцатом томе «Исторической библиотеки» поместил изобретение катапульты во времена правления тирана Дионисия Старшего, в период войны с Карфагеном на рубеже V и VI веков до н. э. Устройство немедленно доказало свою эффективность: «обитатели Сиракуз, используя на суше катапульты, предназначенные для метания острых наконечников, убили многих врагов. Это новое оружие повергло всех в изумление. Гамилькар не преуспел в своем предприятии и возвратился в Ливию».

Благодаря этому ценнейшему свидетельству, пусть и записанному много позднее самих событий – Диодор создавал свою книгу триста лет спустя, – историки датировали изобретение катапульты 399 веком до н. э. Они также предположили, что это оружие поначалу использовалось для метания стрел. Гипотезу подтвердил современник Диодора, Герон Александрийский, который в своем трактате «Беллопоэтика» писал, что «конструкции, созданные на основе ручных луков, положили начало баллистическим орудиям». Название «катапульта», таким образом, применялось ко всем баллистическим устройствам. Древние греки выделяли среди них «оксибел», который заряжали стрелами, и «литобол», метавший камни – его использование подтверждено лишь в эпоху позднего эллинизма, к примеру, во время осады Родоса Деметрием Полиоркетом в 305 году до н. э.

Но некоторые поразительные археологические открытия противоречат этой стройной концепции. В 1967 году в районе кипрского города Пафос нашли ядра из известняка, датирующиеся V веком до н. э., когда город был осажден персами. В 1994 году ядро из туфа весом 22 килограмма обнаружили на территории древней Фокеи – одного из ионических городов. Возможно, оно тоже было выпущено для разрушения укреплений персами, только пятьюдесятью годами ранее, в 546 году до н. э. Так, может быть, это персы изобрели катапульту в VI веке до н. э.? Споры между учеными на эту тему пока не закончились, однако большинство экспертов склоняется к мнению Диодора: ядра из Пафоса и Фокеи были оружием не осаждавших, а защитников, которые кидали их вручную со стен, заранее придав камням форму, удобную для перетаскивания и перекатывания по парапету.


☛ СМ. ТАКЖЕ

Копьеметалка (18 000 лет до нашей эры)

312 год до нашей эры

Мостовая

Следует отдать должное Цезарю: пусть мостовая и не родилась на берегах Тибра, но именно там она обрела свой самый благородный облик.


Дороги возникли, когда человек начал вести оседлый образ жизни. Парадокс? Отнюдь, если подумать как следует: организация первых поселений сразу же потребовала установления связей между ними, чтобы обмениваться товарами. Конечно, это не была развитая транспортная сеть, требовавшая серьезных вложений труда: неолитические дороги были скорее направлениями или тропами, которые моментально зарастали, как только ими переставали пользоваться. Первые более-менее оборудованные дороги появились позднее. Вначале они вели к публичным зданиям, затем вышли за границы поселений, ухоля на все более далекие расстояния на Ближнем Востоке. В Великобритании недавно была раскопана неолитическая дорога, мощеная бревнами, возрастом около 6000 лет. В Греции мощенные камнем дороги появились в Минойский период, между 2700 и 1200 годами до н. э.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука