Все началось с колеса. Эволюция изобретений: от топора до лазера

Изобретение батареи ознаменовало окончание спора 1790-х годов между двумя итальянскими учеными. После множества детальных опытов на лягушках Гальвани в 1791 году опубликовал в Болонье «Трактат о силах электричества при мышечном движении», в котором выдвинул идею о существовании животного электричества, действующего в нервах и мускулах. К этому моменту Вольта уже был известным ученым, профессором в университете Павии, членом престижного лондонского Королевского общества. Поначалу он был восхищен открытиями своего соотечественника, но потом засомневался: а не мог ли источник явления находиться не в животном, а в инструменте, использованном Гальвани – металлической дуге, соединявшей нервы и мускулы?

Начался спор, который захватил все научное сообщество Европы – не очень вовремя с учетом того, что там бушевала Революция. В каждой стране находились сторонники обеих версий – «животного» и «металлического» электричества, столь же ярые, сколь и адепты и противники революционных идей. Эксперименты ставились повсюду, и каждый пытался уличить своего противника в заблуждении: в ход пошли не только лягушки, но и барашки, курицы и даже насекомые, которых взрезали, с которых сдирали кожу, принося в жертву ученой страсти. До того самого момента, когда Вольта решил пощадить морских свинок и наблюдал в 1797 году «производство электричества путем единственно контакта металлов». «Гальванисты» начали сдаваться, в точности как их герой, который отказался давать клятву Цизальпинской республике, основанной Бонапартом в Италии и был лишен всех полномочий. Вольта занялся конструированием аппарата из стопки медных и цинковых дисков, разделенных кусками ткани, намоченными соленой водой. Он закончил его в 1800 году, соединив металлическим проводом верхний медный диск с нижним цинковым, и по проводу пошел ток! На свет появился новый источник электричества…

☛ СМ. ТАКЖЕ

Бенджамин Франклин (1706–1790 годы)

Электромагнит (1820 год)

XIX век

XIX век вошел в историю под знаком технического прогресса, которому люди доверяли почти фанатично. Изобретения появились во всех областях жизни. Среди них оказалось много транспортных усовершенствований – от локомотивов до самолетов. Заметно улучшились средства связи, появились телеграф и телефон. И даже области искусства и развлечений расширились за счет фотографии и кинематографа. В конце концов машины стали одним из символов эпохи – их использовали как средства перемещения, уборки урожая, изготовления тканей, порой даже бегства; они стали средствами производства – все быстрее растущего производства. На смену эпохе просвещения пришла эпоха грохота и дыма.

Среди характерных признаков эпохи надо упомянуть и повышение важности изобретателей в западном обществе. Прежде всего, они стали лучше защищены: на смену патентам и привилегиям предыдущей эпохи пришли патентные лицензии, внедренные по инициативе Конгресса США в 1790 году, и учрежденный законом от 7 января 1791 года Учредительного собрания во Франции директорат по патентам на изобретения. Было ли этого достаточно? Не совсем, если верить «Утраченным иллюзиям» Бальзака: «Человек тратит десять лет своей жизни на поиск промышленного секрета, машины, какого-нибудь открытия. Он берет патент, считает себя хозяином своей задумки, но его преследует конкурент, который, если человек не все предусмотрел, совершенствует изобретение одним винтиком и тем самым вырывает идею из его рук…»

В любом случае гарантии, выдаваемые правительством, решают далеко не все. В XIX веке у изобретателей появились и другие новые возможности, такие как международные выставки. Первая состоялась в Лондоне в 1851 году; потом, четыре года спустя, пришла очередь Парижа, и там популярность выставки побила все рекорды. В 1855 году ее посетили 5 миллионов человек, в 1867 году – 15 миллионов, а в 1889 году, когда выставка проводилась с особенным размахом по случаю столетия Революции и строительства инженером Эйфелем его знаменитой башни высотой 312 метров, – целых 32 миллиона.

Самых удачливых изобретателей ждали слава и богатство, несравнимые с прежними годами: Томас Эдисон, получивший 1093 патента, мог бы порассказать о своих достижениях… Хотя порой было достаточно и одного: в качестве такого примера можно привести Альфреда Нобеля, отца динамита и одноименной премии!

Не все изобретения, кроме разве что самолета и в определенной степени лифта, возвышали человека: хваленый и прославляемый прогресс не всем приносит пользу, больше того, он легко может стать опасным для всех. И для этой его стороны XIX век также подготовил почву, на которой мы продолжаем процветать. И только время покажет – к лучшему это все или к худшему…

1804 год

Паровоз

История железнодорожного транспорта похожа на парадокс яйца и курицы: началась ли она с изобретения паровоза – или рельсов, по которым он ездит?