Читаем Все началось с колеса. Эволюция изобретений: от топора до лазера полностью

Изобретение в 1820 году электромагнита ознаменовало собой пересечение двух областей научных исследований, электричества и магнетизма. Эти явления были известны еще в Античности.


Электричество и магнетизм долгое время считались разными явлениями, иногда встречавшимися в одном месте, и только в начале XIX века отправились в будущее рука об руку. Кажется иногда, что Фалес Милетский 2500 лет назад предвидел это объединение: помимо открытий в геометрии и астрономии – Платон отмечал в диалоге «Теэтет», что мания наблюдения за небом однажды закончилась для Фалеса падением в колодец! – философ обнаружил однажды способность к притяжению у натертого янтаря. Эту смолу греки называли словом elektron

– она и дала название электричеству.

В течение следующих веков внимание ученых привлекал только магнетизм, что выразилось в изобретении первых компасов. По мнению лауреата Нобелевской премии по физике Луи де Нееля, «первым серьезным исследованием магнитов» можно считать написанный Пьером де Марикуром в 1269 году труд Epistola de Magnete. Об исследованиях электрического и магнитного притяжений вместе впервые говорится ближе к 1600 году, в книге Уильяма Гильберта «О магните, магнитных телах и большом магните – Земле». Этот английский физик и врач предложил гипотезу, которая обсуждалась в эпоху Просвещения как сторонниками во главе с Жаном-Антуаном Нолле и Бенджамином Франклином, так и многочисленными противниками. В период между 1785 и 1791 годами Шарль-Огюстен Кулон в своих записках «Об электричестве и магнетизме» смог помирить спорщиков, показав, что обе силы подчиняются одинаковым законам, ослабевая обратно пропорционально квадрату расстояния. Ученый, кстати, отметил сходство между результатами своих наблюдений и установленными Ньютоном законами гравитации… Многообещающая область исследований на будущее!

И все же решающие шаги были сделаны в 1820 году. Сначала – в Копенгагене, где Ханс Кристиан Эрстед, обнаружив влияние электрического тока на компас, опубликовал «Опыты, относящиеся к действию электрического конфликта на магнитную стрелку». Потом – в Париже, где Андре-Мари Ампер, заинтересовавшись этими наблюдениями, решил копнуть поглубже: «С тех пор, как я услышал о замечательном открытии Эрстеда, – писал он своему сыну, – я постоянно об этом думал, и мне не оставалось ничего иного, как создать теорию для этих явлений». Кулону удалось намагнитить кусочек железа с помощью соленоида – его опыты позднее воспроизвел и подтвердил Франсуа Араго: так был открыт принцип действия электромагнита. Все началось как лабораторный фокус, но позднее это изобретение, следуя за волшебным распространением электричества, начало применяться практически повсюду. Со временем и другие великие ученые, в особенности Майкл Фарадей и Джеймс Максвелл, внесли серьезный вклад в теорию электромагнетизма. Электромагнит, основная деталь любого электродвигателя – следовало бы говорить «электромагнитного» двигателя – встречается повсюду вокруг нас: дома, на промышленных предприятиях, в транспорте, в научной лаборатории.


☛ СМ. ТАКЖЕ

Компас (200 год до нашей эры)

Батарея (1800 год)

1826 год

Фотография

Фотография существует уже 200 лет, но продолжает развиваться, постоянно изменяя способы видеть и представлять мир.


Фотография стала результирующей двух изобретений: физического устройства, позволяющего создать изображение, и химического процесса, фиксирующего это изображение на постоянном носителе. Устройство было известно с древности – о принципе камеры обскуры знали еще античные философы. В стенке темной камеры, в которую не проникает свет и которой может быть обычная коробка надо проделать отверстие. На противоположной от отверстия стенке появляется зеркальное и перевернутое изображение того, что находится снаружи. Еще в XVI веке итальянские художники использовали эту технику для правильного отображения перспективы. Примерно тогда же в устройство добавили стеклянную линзу, которая фокусировала лучи света и делала изображение более четким.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука