Читаем Все началось с колеса. Эволюция изобретений: от топора до лазера полностью

Парижане всегда были противоречивым народом: они страшно ругали и осуждали столичную грязь, но немедленно воспротивились новшеству. Газетчики называли нового префекта «Нероном помойки» и защищали внезапно утративших охотничьи угодья старьевщиков, чье ремесло процветало среди отбросов просвещенного города. Запреты Пубеля пришлось слегка смягчить, позволив консьержам выносить баки вечерами, а старьевщикам заниматься их маленьким бизнесом вплоть до утра следующего дня. Однако, подобно Веспасиану, пережившему нескольких императоров, прежде чем усесться на трон, помойные баки республиканского префекта постепенно завоевали городское пространство и больше его не покидали.


☛ СМ. ТАКЖЕ

Канализация (3000 лет до нашей эры)

1888 год

Граммофон

В 1888 году Эмиль Берлинер изобрел граммофон: не первое звукозаписывающее устройство, зато чрезвычайно успешное!


Вначале был французский «фоноавтограф» – устройство, созданное в 1853 году Эдуаром-Леоном Скоттом де Мартинвилем и запатентованное в 1857 году. Это первое звукозаписывающее устройство состояло из акустического конуса и вибрирующей мембраны, которая передавала акустические колебания игле. Та, в свою очередь, гравировала их на закопченной бумаге, которой был обернут цилиндр. Но аппарат страдал существенным недостатком: записанный звук нельзя было воспроизвести! Поспешим отметить, однако, что Скотт де Мартинвиль таких целей и не ставил – он лишь хотел получить графическое изображение голоса, чтобы проиллюстрировать свои изыскания в области акустики.



Двадцать лет спустя, 22 декабря 1877 года, американец Томас Эдисон подал патентную заявку на «фонограф», аппарат, во многом повторявший устройство предшественника, но с одним заметным улучшением: вместо рисования кривых игла прорезала борозду на листе фольги, обернутой вокруг вращающегося цилиндра, и глубина этой борозды менялась в зависимости от интенсивности колебаний. А затем, когда острие иголки вновь двигалось по борозде, вибрации восстанавливались с помощью диафрагмы, и получившийся звук усиливался посредством акустического конуса. Однако и здесь возникла проблема: хотя на этот раз звук был восстановлен, цилиндр оказался не слишком удобен для записи. Впрочем, Томас Эдисон особо по этому поводу не волновался – его компания сотрудничала с предприятием Александра Грейама Белла, и последний уже предложил заменить фольгу картоном с покрытием из воска. Кто бы мог помыслить конкурировать с Эдисоном и Беллом, великими американскими изобретателями!

И тем не менее инициативу перехватил немецкий эмигрант Эмиль Берлинер, родившийся в 1851 году в королевстве Ганновер и переехавший в США в самом начале 1870-х годов. В 1888 году ему пришла в голову блистательная идея заменить регистрационный цилиндр цинковым диском, покрытым шеллаком (винил появился только после 1945 года), – и гравировать бороздки горизонтально. Успех «граммофона» и музыкальных пластинок у публики был невероятный, и, как пишут Дени Бодуэн, Жорж Шапутье и Мишель Лагё в книге «Изобретение искусственной памяти», «всего за два десятилетия запись и воспроизводство звука из экспериментального направления превратились в промышленное производство для широкого потребления».

Но забыт ли первопроходец звукозаписи Скотт де Мартинвиль? Нет! В 2008 году исследователи из Национальной лаборатории в Беркли, используя цифровую иглу, смогли расшифровать и воспроизвести романс «При свете луны», записанный им 9 апреля 1860 года. Эта волнующая запись, выложенная в сеть, позволяет любому услышать самый далекий голос из прошлого.


☛ СМ. ТАКЖЕ

Томас Эдисон (1847–1931 годы)

Телефон (1876 год)

1890 год

Самолет

Летал ли на самом деле самолет в 1890 году? Дебаты об этом продолжаются до сих пор, как и споры о том, кого считать автором изобретения: Клемана Адера или братьев Райт.


История покорения неба так же стара, как история человечества. По крайней мере в теории: чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить о полетах в мифологии и священном писании (бог Гермес в такой сандалиях и крылатой же шапке или шлеме, растопленный солнцем воск на крыльях Икара, многочисленные изображения архангелов и ангелов у христиан), а также в научных наблюдениях и технических опытах (Аристотель исследовал полеты птиц в «Истории животных», Леонардо да Винчи придумывал летающие машины). Но как же трудно оказалось реализовать мечту на практике!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука