Читаем Все началось с колеса. Эволюция изобретений: от топора до лазера полностью

Когда Уотсон-Уотт подал заявку на патент, тысячи исследователей работали над этой же задачей в США, Германии, России, Франции, Японии, и многие достигли важных результатов. «Бистатические» системы обнаружения, основанные на использовании двух антенн, расположенных на расстоянии друг от друга и предназначенных для приема и передачи сигналов, были успешно испытаны в 1934 году американцами и французами. Естественно, никому не приходило в голову хвастаться этими достижениями – наоборот, повсюду соблюдалась строжайшая секретность. Многие исследования не оставили даже следов в архивах, создав большие трудности для будущих историков. Притязания же английского изобретателя на авторство опровергнуть оказалось совсем не просто. В конце концов, два момента в этой истории действительно бесспорны: принцип работы радара был запатентован в 1930-х годах, а его название родилось в недрах военно-морских сил США на заре 1940-х – как сокращение от RAdio Detecting And Ranging.


☛ СМ. ТАКЖЕ

Радиопередача (1896 год)

Гидролокатор (1915 год)

Микроволновка (1947 год)

1935 год

Нейлон

Создание нейлона в США в 1925 году стало одним из самых знаменитых примеров научных исследований, которые никто не ограничивал.


Что делать, когда вы накопили столько денег, что уже не знаете, как их потратить? Это отнюдь не банальный вопрос, и с ним столкнулась компания DuPont de Nemours в 1919 году. Она была основана в Соединенных Штатах еще в XIX веке знатным французом, бежавшим от революционного террора, и более чем успешно работала как во время Гражданской войны, так и во время Первой мировой. Тогда компания производила исключительно порох – и это была очень прибыльная деятельность в эпоху, когда главенствовали пушки. Чтобы представить себе, насколько прибыльным было производство, достаточно знать, что годовые доходы компании достигали пяти миллионов долларов накануне Первой мировой войны, а с 1914 по 1918 год – шестидесяти миллионов!

Таким образом, к моменту заключения мира компания накопила настоящие военные сокровища. Но одновременно и столкнулась с проблемой: когда воцарился мир, потребовалось переориентировать производство. Президент, Элетер Ирене Дюпон де Немур, решил сначала приобрести производство, чтобы наложить руку на процессы, которые обеспечили им успех. Однако приобретений, пусть и сконцентрированных в одних руках, оказалось недостаточно: нужен был дальновидный план! Химик Чарльз Стайн, пришедший в компанию в 1907 году, в 1924 году предложил организовать новый филиал, который будет заниматься научными исследованиями. Сказано – сделано. В Делавэре открыли современную научную лабораторию, и во главе ее в 1927 году встал молодой перспективный профессор Гарварда Уоллес Хьюм Карозерс. Он был волен заниматься тем, что ему интересно, и вдобавок в условиях неограниченного бюджета: «что касается кредитов, их пределы где-то в небесах», – сказал ему Стайн при приеме на работу.

Карозерс решил поработать с процессом полимеризации в новой для него области, в целом мало изученной в США. Он занялся созданием длинных молекулярных цепочек, способных вступать в реакцию с обоих концов, и заметил, что некоторые вещества, перенесшие механическое холодное растяжение, начали проявлять поразительные свойства. До середины 1930-х годов Карозерс и его коллеги опубликовали несколько статей, в которых показали, что новые материалы могут найти применение в текстильной промышленности. В 1935 году создание продукта «66», названного в соответствии с количеством атомов углерода в составлявших его молекулах, действительно оправдало все ожидания. В 1938 году материал был выпущен на рынок под названием «нейлон» и имел феноменальный успех, прежде всего – при производстве женских чулок, которые, в отличие от шерстяных, не требовали прядения. Увы, сам Карозерс порадоваться удаче не успел: он страдал тяжелой депрессией и покончил с собой 29 апреля 1937 года в гостиничном номере в Филадельфии. После самоубийства Уоллеса Хьюма Карозерса выдвигались самые разнообразные гипотезы, объяснявшие коммерческое название материала «66»: например, не было ли слово ли nylon сокращением от New York and London?


☛ СМ. ТАКЖЕ

Одежда (190 000 лет до нашей эры)

Порох (1044 год)

Швейная машина (1829 год)

1936 год

Компьютер

Наиболее надежным кандидатом на роль прародителя компьютера кажется «машина Тьюринга», и память об изобретателе достойна того, чтобы ее хранить.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука