Все правители Москвы. 1917–2017

Московская приватизация магазинов, кафе, ателье, парикмахерских и других объектов, в которых на долю одного работника приходилась сумма в пределах 10 тысяч рублей, передавались в собственность трудовых коллективов бесплатно. Чтобы ускорить дело и уйти от оценок (стимула коррупции), за нормативный критерий приняли площадь магазинов до 150 квадратных метров. Только в случае отказа трудового коллектива от приватизации такого предприятия оно продавалось на аукционе.

Для приватизации более крупных предприятий сферы обслуживания был принят другой механизм, так как на долю одного работника приходились десятки тысяч рублей основных фондов предприятия. Одна треть акций этого предприятия передавалась трудовому коллективу, одна треть шла на аукцион, и последняя треть оставалась у мэрии.

Эта схема существенно ускорила приватизацию. В Москве к середине 1992 года было приватизировано свыше шести тысяч предприятий: три с половиной тысячи — торговых, полторы тысячи — предприятий общественного питания, одна тысяча — предприятий бытового обслуживания. Это составляло 50 процентов всех приватизированных в России предприятий.

Но ситуация от передачи предприятий в собственность трудовым коллективам не улучшилась, став собственниками, трудовые коллективы оказались в трудном положении. Земля принадлежала государству, здания, как правило, были арендованными, оптовая торговля тоже была государственной. Поэтому после приватизации не возникло никакой конкуренции, в которой и рождается рынок. Москве нужна была программа развития конкуренции, программа демонополизации, поощрения мелкой частной торговли и предпринимательства.

Часто и до сих пор слышны упреки в адрес городской политики Г.Х. Попова: превратил Москву в сплошной базар, разрешил торговлю на улицах всем, город из-за стихийно возникших свалок — результата этой торговли — стал грязным, как никогда. С одной стороны, это справедливо. Но с другой — город за счет частной инициативы граждан за очень короткий срок был наводнен товарами. «Челночный бизнес» создал условия для той самой конкуренции и спас не только Москву, но и Россию от неизбежного страшного дефицита на вся и все, да еще в условиях катастрофического падения отечественного производства. Это уже, кажется, признают и политические оппоненты Гавриила Харитоновича. Московские власти все-таки ввели эту стихию в цивилизованные рамки, правда, уже после отставки Попова. Но вспомним его главную задачу — запустить процессы, с ней он справился.

Социальная защита горожан от «ударов рынка» стала одним из главных направлений деятельности новой исполнительной власти города. Ранее упоминалось о введении бесплатного проезда в транспорте для пенсионеров. При Попове в Москве была разработана система социальной защиты, найдены источники ее финансирования. Кроме денег, выделяемых российским правительством, были привлечены дополнительные городские ресурсы, которые формировались из доходов городского бюджета, например, от повышения цен на реализуемую ночью водку. В социальную сферу направлялись деньги и от продажи гуманитарной помощи. Проводились доплаты к зарплате учителей, к стипендиям студентам, к пенсиям, различные компенсации.

В отношениях с прессой, телевидением и радио Попов исходил из того, что пресса должна быть полностью независима, и был не согласен с попытками Верховного Совета России взять ее под контроль. По этому же поводу у мэра были постоянные стычки с Моссоветом. Но, несмотря на атаки Моссовета, Попов все-таки сумел провести идею создания нескольких независимых периодических изданий. В частности, «Курантов» и «Независимой газеты», уставы которых обеспечивали их независимость от мэрии и от депутатов.

Гавриил Харитонович Попов считает своей ошибкой, что не уделил должного внимания прокуратуре и суду. Из-за начавшихся разногласий между представительной и исполнительной властями России прокуратура оказалась в очень сложном положении, и не только московская. Она металась между законами России и указами Президента и то поддерживала мэрию, то выступала против нее.

Анализируя свои ошибки, Попов пишет, что надо было более разумно вести дело и с Моссоветом. Конечно, неразделенность функций между представительной и исполнительной властью, большое количество депутатов (500 человек) обрекали Совет на конфликт с Мэрией и безрезультатную «говорильню». Но и внутри Моссовета депутаты не могли договориться. Попов считает, что должен был найти способ занять депутатов нужными для города делами: «Я виноват во многом в том, что у них осталось одно развлечение: отменять одно за другим решения Мэрии. Отменять смело, зная, что Мэрия их не послушается и дела в городе будут идти нормально».