Вспомнить всё

К должности в отделе Б он карабкался многие годы, но дело того вполне стоило. Теперь, на нынешнем месте, его больше не загружают рутинной работой, и, уж конечно, ему не приходится взваливать на себя организацию очистки тысяч и тысяч экземпляров одной и той же книги, книги в начальной стадии искоренения. Строго говоря, участвовать в искоренениях ему не приходится вовсе: этой грубой, нудной работой занимаются младшие, нанимаемые скопом, целыми дюжинами, служащие библиотеки. Зато ему, Нильсу Лереру, приходится непосредственно иметь дело с великим множеством неприветливых, желчных изобретателей, постоянно открещивающихся от поручаемой им – и, согласно мнению синдиката, обязательной, жизненно важной – задачи, стирания последних машинописных копий печатных трудов, с которыми связаны их имена. Каким образом создается, как возникает эта связь, до конца не понимал никто – ни всевозможные изобретатели, ни сам Лерер. Почему данному конкретному изобретателю поручается именно эта задача, а не какая-либо другая? По-видимому, в подобных вопросах досконально разбирался синдикат. Вот, например, Энг и его «КАК Я НА ДОСУГЕ, В СОБСТВЕННОМ ПОДВАЛЕ, СОБРАЛ ИЗ ОБЫЧНЫХ ПРЕДМЕТОВ ДОМАШНЕГО ОБИХОДА СВОББЛ»…

«А ведь ответственность, ответственность-то какова! – размышлял Лерер, дочитывая спортивные новости. – После того как Энг закончит работу, во всем мире не останется ни единого своббла… ну, разве что эти вероломные пройдохи из СНМ вопреки закону припрячут где-нибудь пару штук. Да что там: тер-коп – терминальная копия – еще существует, а мне уже не припомнить, для чего этот своббл и даже каков он с виду. Небольшой, угловатый? Или, наоборот, огромный, округлый? Хм-м-м…»

Отложив газету, Лерер потер лоб, сосредоточился, стараясь вспомнить, извлечь из памяти точный мысленный образ упомянутого изобретения. Пока это в принципе возможно, но как только Энг превратит тер-коп в густо пропитанную чернилами шелковую ленточку, полстопки высокосортной бумаги и папку свежей копирки, ни он, Нильс Лерер, ни кто-либо другой уже никогда не вспомнит ни этой книжки, ни описанного в ней устройства.

Однако с данной задачей Энг, скорее всего, справится разве что к концу года. Стирать тер-коп следует строка за строкой, слово за словом – обычные методы, применяемые к собранным отовсюду типографским тиражам, здесь не годятся. По сути, все просто: вначале тиражи, затем терминальная машинописная копия, а после… ну что ж, дабы Энг поработал не даром, дабы компенсировать его долгий, изнурительный труд, ему выставят счет на беспрецедентно огромную сумму. Выполнение вверенного поручения обойдется Энгу во что-то около двадцати пяти тысяч посткредов, и поскольку искоренение книги о свобблах разорит его дочиста, этой задаче изобретатель…

О крохотный кухонный стол у его локтя стукнула видеофонная трубка, спрыгнувшая с рычага.

– До встречи, Нильс! – негромко задребезжал в трубке далекий, тоненький женский голосок.

– До встречи, – откликнулся Лерер, поднеся трубку к уху.

– Я люблю тебя, Нильс, – вполголоса, с чувством сообщила Хариса Макфадден. – А ты меня любишь?

– Да, я тоже люблю тебя, – подтвердил Лерер. – Когда мы в последний раз виделись? Надеюсь, недавно? Скажи же, недавно?

– Скорее всего, сегодня вечером, после работы, – предположила Хариса. – Я хочу познакомить тебя кое с кем. С практически неизвестным широкой публике изобретателем, с нетерпением ждущим официального искоренения его научной статьи касательно… хм… касательно психогенных причин гибели от попадания метеорита. Я и сказала, что ты, раз уж служишь в отделе Б…

– Передай ему: пусть искоренит статью сам.

– А как же престиж? – с искренней мольбой в голосе возразила Хариса. – Понимаешь, Нильс, это ведь вправду устрашающе нудные умствования, мозги вывихнуть недолго, а тот парень, Ланс Арбатнотт…

– Это его так зовут?

Чудное имя изобретателя едва не склонило Нильса Лерера к согласию… но вот именно, что «едва». В течение одного-единственного дня к нему обращались с подобными просьбами по многу раз, и всякий раз – без исключения – речь шла о каком-нибудь чудном изобретении какого-нибудь чудного изобретателя с чудной фамилией. Нет, должность в отделе Б он получил далеко не вчера, так запросто в силок не попадется, однако… Однако этические воззрения Лерера настаивали на рассмотрении дела.

Нильс Лерер тяжко вздохнул.

– Ага! Слышу стон! – жизнерадостно резюмировала Хариса.

– Ладно, – сдался Лерер. – Ладно… если только он не из СНМ.

– Э-э… вообще-то он как раз оттуда, – виновато призналась Хариса. – Хотя из СНМ его, кажется, вышвырнули, потому он и здесь, а не там.

«Однако, – рассудил Лерер, – это еще ничего не гарантирует».