Второй том «Мертвых душ». Замыслы и домыслы

Тема ложного Просвещения возникнет у Гоголя и в правке верхнего слоя в описании книгохранилища Кошкарева: «„Пользуйтесь, пользуйтесь всем, вы Господин. Просвещенье должно быть открыто всем“. Так говорил Кошкарев, введя его в Книгохранилище».

Но главной правкой в главе второй, с которой долго не будут соглашаться последующие издатели второго тома (см. с. 210 наст. изд.) станет вычеркивание из верхнего слоя «преказусного анекдота» о немце-управителе: «…полюби нас чорнинькими, а белинькими нас всех полюбит…». Соответственно вычеркивается далее и авторское отступление о «грязном человеке», который «и в самом падении» «требует любви к себе».

В главе III, наряду с усилением в верхнем слое темы ложного Просвещения, усиливается и тема Европы, которой подражают и перед которой раболепствуют. Распекающий Петрушку Чичиков говорит: «Уж вот можно сказать удивил красотой Европу!» (в нижнем слое было: «Чай и теперь налимонился

»). Но при этом вычеркиваются в общем-то вполне позитивные рассуждения Селифана и Петрушки о европейских («немецких») нововведениях Кошкарева («Слышь, мужика Кошкарев-барин одел, говорят, как немца») и т. д.

В эпизоде с Петухом перерабатывается образ Николаши, который из глуповато-наивного мальчика превращается в верхнем слое в молодого человека, откровенно ищущего себе выгоду (ср.: «Он рассказал с первых же разов Чичикову, что в Губернской Гимназии нет никакой выгоды учиться, что они с братом хотят ехать в Петербург, потому провинция не стоит того, чтобы в ней жить…

». В нижнем слое было: «Он рассказал, что у них в гимназии не очень хорошо учат, что больше благоволят к тем, которых маменьки шлют побогаче подарки. Что в городе стоит Ингерманландский гусарский полк, что у ротмистра Ветвицкого лучше лошадь, нежели у самого полковника, хотя поручик Взъёмцев ездит гораздо его почище»).

Более лаконичным и сдержанным делается описание обеда, которым Петух угощает Платонова, сокращается описание вечерней прогулки на лодках, усиливается тема антагонизма между городом и деревней, в которой уже не хотят жить гоголевские герои. Николаша и Алексаша (ср.: «И озеро, и избы, побледнели огни, стал виден дым из труб, осеребренный лучами. Николаша и Алексаша пронеслись в это время перед ними на двух лихих жеребцах в обгонку друг друга. Пыль за ними поднялась , как от стада баранов

» – нижний слой; «Чудная картина. Но некому было ими любоваться. Николаша и Алексаша, вместо того чтобы пронестись в это время перед ними на двух лихих жеребцах в обгонку друг друга, думали о Москве, о кондитерских, о театрах, о которых натолковал им заезжий из столицы Кадет» – верхний слой).

Серьезные изменения претерпевает обрисовка жены Костанжогло (Скудронжогло), которая из вялой и апатичной превращается в результате правки в разговорчивую и веселую хозяйку: