Выбор. Долгие каникулы в Одессе

Кстати, она всё-таки купила мне рояль. Пусть не новый и чуток покоцаный, но главное что вполне рабочий. Вот без него мне бы пришлось совсем туго, наверное, и ночевать бы пришлось в институте. А так хоть часть заданий можно на дом брать. Мне порой становится безудержно стыдно, за те неудобства и траты что я причиняю маме. И я всякий раз клянусь себе, что приложу все силы, чтоб вернуть свой сыновий долг сполна, и я верю, что когда-нибудь это время настанет.

Глава 9. Самые обычные музыкальные будни

Ни жизнь, ни смерть не имеют конца. Они лишь этапы вечности.

Пауло Коэльо

Раньше мне почему-то казалось, что в детстве время движется непозволительно долго, словно тележка старьёвщика, меняющего старые домашние вещи на детские свистульки, воздушные шарики или какие-нибудь другие игрушки. Быстрее самому с узелком ненужного тряпья сбегать до неё в соседний двор, чем дождаться тележку в своём. А в старости наоборот, годы мелькают перед глазами как ночные станционные фонари мимо окна скорого поезда. Не знаю с чем это связано, но у меня сейчас такое ощущение, будто я неожиданно для себя оказался пассажиром этого поезда и фонари за окном мелькают всё быстрее.

С одной стороны это немного напрягает. Времени ни на что не хватает катастрофически, пришлось завести дневник и вечерами расписывать будущий день буквально по минутам, а следующую неделю намечать хотя бы по предполагаемым событиям. Секретарей и помощников у меня здесь нет, и никто не напомнит, что к четвергу я обещал показать наброски своей новой композиции Ник-Нику. А в среду у Базилевич состоится общее собрание в секции обязательного фортепиано, и как обычно педагоги опять будут сидеть, и спорить до самой темноты, а занятия со мной перенесут на другой день.

Но домой лучше не уходить, так как Марина Михайловна в последнее время сильно озабочена моей музыкальной техникой. Лучше эти послеобеденные три часа провести в малом репетиционном зале, обычно пустующем в это время и отдать дань упражнениям развивающим артистичность и виртуозность. Я вздыхаю, опять придётся три часа потратить на гаммы и этюды. Но… «Надо Федя. Надо!» ©.

С другой стороны подобное ощущение «ускорения времени» внутренне дисциплинирует и сбивает с меня былую вальяжность и «профессорскую спесь». Мама не понимает, чему я радуюсь, летая весь день как угорелый и падая поздно вечером в кровать в буквальном смысле на последнем дыхании. А моё сонное бормотание про «очумелого профессора» она воспринимает за отголоски моих «разборок» с преподами. Вот, уже и она нахваталась от меня разных «иноземных» словечек.

Я рад, что в этом мире у меня сохранился мой прежний музыкальный слух, а возможно, мне просто повезло попасть в тело аборигена от рождения обладающим таким слухом. Тщательное медицинское обследование, что мне устроила знакомая «медицинская коллегия» не выявило у меня никаких отклонений от нормы, даже цветоощущение, что так подвело меня в «прошлом – будущем» здесь у меня было в полном порядке, так что хоть в мореходку, хоть в лётное училище я годен без ограничений. Но до этого пока далеко. На первом же месте в моих текущих планах желательно уверенное окончание Консерватории. Но напрасно я ожидал, что самым сложным этапом будет моё поступление туда. Само же обучение, как я вначале посчитал, особых трудностей у меня не вызовет, всё ж таки азы я уже давно выучил, ещё в «той» жизни…

Как же я ошибался! Мои преподы знают, что я когда-то и у кого-то музыке учился. И к моей музыкальной теории особых претензий не имеют. Но эту музыкальную дисциплину я вообще никогда не изучал, так что чему они меня здесь учат, то я им и выдаю. Но вот практика… Это мои педагоги предполагают, что до поступления в консерваторию я мог заниматься музыкой в лучшем случае года два-три. Но на самом-то деле мой «музыкальный стаж» более полувека. И они в шоке. Все их попытки поставить мне технику и научить меня играть «правильно», разбиваются о мою полувековую «броню» прежних навыков. Моя манера исполнения приводит их если и не в гневный трепет, то в состояние близкое к нему. Здесь и сейчас ТАК не играют. А по-другому я играть не умею и все мои попытки освоить «нынешние приёмы» оканчиваются ничем. Мне теперь кажется, что зря я так радовался своим скрытым возможностям, сейчас они играют против меня.