Высокие звезды

— Я возглавляю концессию по строительству железной дороги в южных штатах. В данный момент мы работаем в Оклахоме. Я обещаю тебе место и такую же оплату, как если бы ты был гражданином Соединённых Штатов.

«Значит, всё было не зря, — подумал Хуан Гонсало, но тут, же задумался, — значит, я никогда не увижу Марианну. За два года многое изменится».

Но предложение мистера Джонсона было настолько соблазнительным, что на него нельзя было не согласиться.

— Спасибо вам, мистер Джонсон.

— Я рад, что хоть чем-то смог помочь тебе.

Хуан Гонсало пожал своей ещё слабой рукой ладонь мистера Джонсона. Теперь вновь его жизнь становилась определённой, вновь впереди маячила надежда, теперь в ней появлялся смысл.

Земля… Он сможет приобрести землю! Правда, для этого потребуется пара лет упорного труда. Но многое можно вытерпеть для того, чтобы стать хозяином на земле.

И Хуану Гонсало тут же вспомнились слова отца, сказанные им перед смертью: «Если у тебя, Хуан, будет земля, то я буду улыбаться, глядя на тебя с небес».

Мистера Джонсона и его жену удивляло упорство парня, с которым тот рвался скорее приступить к работе.

Наконец этот день настал.

Хуан Гонсало покидал Сан-Диего. Он ехал в экипаже с самим мистером Джонсоном по улицам, впервые глядя на город глазами не пешехода, а человека, сидевшего, в дорогом экипаже.

— Ты ни с кем не хочешь, проститься? — спросил мистер Джонсон.

Хуану Гонсало хотелось ответить, что есть один человек, к которому он хотел бы обратить слова, прощания, но не нашёл в себе силы ещё раз увидеть Марианну.

«Нет, я дал обещание» — сам себе сказал Хуан Гонсало и ответил мистеру Джонсону:

— Да нет, я один, сеньор, мне не с кем прощаться.

Глава концессии по строительству железных дорог пожал плечами:

— Как хочешь. Значит, тебе легко будет расставаться с Сан-Диего.

— Если я оставил родину, сеньор, то в этом прощании нет ничего грустного, — Хуан Гонсало полуприкрыл глаза и откинулся на подушки сиденья.

«Где сейчас Марианна? Что с ней? Помнит ли она меня? Конечно, помнит, — сам себе ответил юноша, — если я не забыл её, то и она, оставшись наедине с собой, иногда произносит моё имя. И пусть всё в прошлом, но то, что было, было прекрасно».

Юноша ещё не знал о том, что имение дона Родриго сожжено, что семья де Суэро решила навсегда остаться в Мексике и не возвращаться в Испанию.

«Марианна, Марианна…» — про себя повторил Хуан Гонсало, и в его глазах отразилась тоска.

— Ты чем-то огорчён? — спросил мистер Джонсон.

— Нет, сеньор, всё отлично.

«Мы расстаёмся навсегда, — подумал юноша, глядя на проплывавшие мимо окна экипажа фасады домов. — Может, её уже и нет в городе, может, она уже на пути в Испанию. Ну и пусть, теперь мне остались одни воспоминания, но они прекрасны».

— Чего приуныл, — обратился мистер Джонсон к своему попутчику, — впереди тебя ждут большие дела.

— Всегда грустно расставаться со своим прошлым.

— Я это знаю, парень.

— Главное, вы сумели дать мне уверенность.

— Это я умею, — рассмеялся мистер Джонсон, — может, тебе работа не покажется такой уж лёгкой, но ты будешь знать, ради чего стараешься. А может, через пару лет ты и передумаешь работать на земле, есть куда более выгодные предприятия.

— Нет, остальное — это не для меня, — признался Хуан Гонсало. — Всю свою жизнь я мечтаю о том, чтобы получить в собственность землю.

— Всю свою жизнь — это громко сказано.

— Пусть я ещё молод, но зато твёрдо знаю, чего хочу. Я и в Мексике оказался затем, чтобы сбылась моя мечта.

— Теперь до её исполнения, Хуан, осталось совсем немного. Только, смотри, не транжирь деньги.

— Теперь я буду вести себя совсем по-другому, сеньор.

Городские пейзажи сменились унылым однообразием.

— Сколько земли… — прошептал Хуан Гонсало, — и такое впечатление, что вся она пустует.

— Ты даже не можешь себе представить, парень, сколько земли уходит под железную дорогу, под станции. Но она даёт жизнь, и пустынные до этого места, становятся оазисами.

— Я увижу это собственными глазами, сеньор.

— Нет, ты будешь идти впереди, прокладывая дорогу, а за тобой останется цветущий сад. Но ты всегда будешь находиться в пустыне.

— Я готов к этому, сеньор.

— Ну, вот и отлично, значит, мы поняли друг друга.

Границу мистер Джонсон и Хуан Гонсало пересекли без особых проблем. Повсюду у главы железнодорожной концессии были друзья, повсюду его хорошо знали.

И вот пришло время расставания. Юноша и мужчина крепко пожали друг другу руки.

— Не жди, Хуан, от жизни большего, чем она может тебе дать, и тогда разочарование пройдёт мимо.

— Я не хочу от жизни ни больше, ни меньше, чем мне нужно — всего лишь участок земли.

— Это довольно много, — улыбнулся мистер Джонсон.

— Вот вы, сеньор, владеете огромными землями, огромным капиталом, но вы счастливы не больше, чем был бы счастлив я, осуществись мои мечты.

— Ну что ж, тогда до встречи, — мистер Джонсон взмахнул рукой, стоя уже на подножке экипажа.

— А теперь, за дело! — скомандовал себе Хуан Гонсало и повернулся к подрядчику, готовому оформить его на строительство железной дороги.