Высокие звезды

А что же случилось с Марианной? Неужели она и впрямь забыла Хуана Гонсало? Неужели даже не делала попыток разыскать его?

Нет, девушка не предала своих чувств, она не забыла человека, сделавшего столько много для неё. Но иногда обман, даже невольный, круто меняет судьбы людей.

Так произошло и с Марианной.

Номер газеты с заметкой сеньора Рамироса сыграл свою роковую роль.

А случилось это следующим образом.

Для того, чтобы узнать это, следует вернуться к моменту, когда Хуан Гонсало покинул дом, оставив дона Диего и свою возлюбленную. Юноша, конечно же, боялся в мыслях произносить это слово, он называл девушку всякими ласковыми словами, но о любви старался не говорить даже сам с собой.

Сразу же вслед за доном Родриго и донной Марией пришла горничная с доктором. По-всякому представлял себе дон Родриго встречу с дочерью, но подобного не мог и вообразить.

Сеньор де Суэро был привычен к виду крови, случалось, в молодости ему самому доводилось доставать пули из своих ран, но то, что он увидел, заставило сжаться его сердце. Он не мог и вообразить, что у кого-то может подняться рука, выстрелить в его дочь. И самое страшное, дон Родриго не мог отомстить обидчику.

— Родная моя… — сеньор де Суэро бросился к Марианне и приподнял её голову, всматривался в дорогие до боли черты.

Донна Мария остановилась как вкопанная. Она не могла сделать и шага, стояла и беззвучно шевелила губами.

Доктор мягко отстранил дона Родриго.

— Простите, сеньор де Суэро, но от меня сейчас будет больше пользы.

Дон Родриго тут же спохватился, взял себя в руки и стал наблюдать за тем, как доктор пинцетом прикасается к краям раны.

Наконец, медик выпрямился и сказал обычное в таких случаях заключение:

— Надеюсь, всё будет хорошо, прошу всех покинуть комнату.

Он ещё раз прошёлся взглядом на собравшихся и остановил свой выбор на доне Диего.

— Вы останьтесь.

И только тут донна Мария запричитала. У неё словно прорезался голос, и громкий женский плач наполнил гостиную.

— Я сказал всем выйти! — уже грубо прикрикнул доктор.

Дон Родриго обнял жену и вывел в холл. Ноги у сеньоры де Суэро подкашивались, и дону Родриго пришлось усадить её на диван для гостей.

— Боже мой, это я во всём виновата, — причитала женщина, — только я.

— Ну, что ты, дорогая, в этом есть и моя вина.

Муж и жена словно хотели убедить друг друга в том, что каждый из них виновен больше другого.

— Не надо убиваться, дорогая, доктор сказал, что всё будет хорошо.

— Я знаю медиков, они всегда так говорят.

— Да перестань ты! Рана пришлась в плечо, я в этом кое-что понимаю.

— Нет, теперь мне никогда не забыть того, что случилось.

Дон Родриго, давно не проявлявший нежных чувств к жене, обнял её за плечи и прижал к своей груди.

— Да полно тебе плакать, твои слёзы ничего не изменят.

— Я знаю, Родриго, нужно жить дальше. Но только как жить с таким грузом на сердце?

— У тебя ещё есть возможность всё исправить. Мы будем ласковы и нежны с нашей дочерью, я больше не буду пытаться поссорить вас.

— Да, мы виноваты во всём. В Марианне сошлись твоё упрямство и моя взбалмошность.

— Ты взбалмошная? — криво улыбнулся дон Родриго. — По-моему, более правильной женщины нет на Земле.

Заслышав слабый стон, доносившийся из гостиной, донна Мария вскинула голову.

— Ты слышал?

— Да. Марианна приходит в себя.

— Можно стонать и в бреду, я должна туда пойти.

Донна Мария бросилась к двери, но Дон Родриго успел схватить её.

— Не мешай, медик знает своё дело, к тому же там дон Диего.

— Да, я должна оставаться тут, — донна Мария опустила голову и села на диван.

Её руки тряслись, и дону Родриго пришлось применить давно испытанное средство. Он вытащил из тайника бутылку с ромом и, наполнив рюмку, подал своей жене.

— Выпей.

Наверное, впервые в жизни донна Мария не стала спорить со своим мужем насчёт спиртного. Стуча зубами о край рюмки, она выпила её до половины.

Ром обжёг женщине горло, и она закашлялась. Но странное дело, она почувствовала облегчение и уже спокойно допила рюмку до конца.

Дон Родриго сидел с бутылкой в руке.

— Выпей, и тебе станет легче, — сказала донна Мария.

Дон Родриго, отрицательно покачал головой.

— Нет, пока я не узнаю, что с Марианной, пить не буду.

Жена с удивлением посмотрела на своего мужа. Такое случалось не часто, чтобы он отказывался от выпивки добровольно.

За узорчатым стеклом двери гостиной двигались силуэты дона Диего и медика. Слышались звон инструмента, дребезжание стекла.

Вскоре дверь приоткрылась, и в холл вышел дон Диего. Его лицо было серым от усталости, в углу рта застыла незажжённая сигара.

Ничего не говоря сеньору и сеньоре, он подошёл к газовому рожку и прикурил. Несколько раз, глубоко затянувшись, он только тогда произнёс:

— Вскоре она придёт в себя. Боже, как я устал!

— Рана не опасна? — пролепетала донна Мария, которая ровным счётом ничего не понимала в огнестрельных ранениях.

— Нет, сеньора, — покачал головой Дон Диего, — меня больше волнует то, что делается на душе у девушки.