Высокие звезды

— Извини, Хуан Гонсало, новость была слишком хорошей, чтобы я не поделился ею с друзьями. Так что я рассказал всем, кто ты и куда направляешься.

— Смерть дону Родриго! — выкрикнул какой-то пьяница, выглядывая из-за плеча Сальвадора.

— А ну, уймись, а то скажу, что ты похвалялся его убить.

— Ладно, — недовольно пробурчал пьяница, — я только хотел сделать как лучше.

— Отправляйся в путь, Хуан Гонсало, и пусть не дрогнет твоя рука, пусть пуля войдёт в голову помещику и уложит его наповал.

Санчо хлопнул себя ладонью по лбу, как будто забыл нечто важное.

— Эй, брат, подожди, — обратился он к Хуану Гонсало, который уже собирался сесть на ослика.

— Чего тебе, Санчо? Ведь мы уже попрощались.

— Я думаю вот о чём… — Санчо замялся, не решаясь сказать.

— Наверное, ты хочешь сказать мне, что готов очутиться на моём месте?

— Нет, но я хочу, спросить у тебя, Хуан Гонсало: была ли в жизни у тебя женщина?

Юноша смутился и пробормотал что-то невнятное.

— Была… не была…

— Значит, не было, — грустно сказал Санчо.

— И что из этого следует?

— Ну как же, мой брат отправляется мстить, возможно, его схватят и казнят, а у него не было ещё ни одной женщины. Но ты хотя бы целовался? — с надеждой спросил Санчо.

Юноша рассмеялся.

— Целоваться мне приходилось.

— А ну, посмотри мне в глаза, — сказал Санчо.

Хуан Гонсало, стараясь не моргать, заглянул в глаза брату.

— Ну и что?

— А то, что ты снова врёшь, ты даже не целовался в жизни.

Эти слова были произнесены абсолютно спокойно, без издёвки, даже с некоторым сожалением.

— Ну да, — разозлился юноша, — я не целовался, и женщины у меня нет, зато я отправляюсь мстить, а ты пьянствуй здесь!

— Не хорошо, получается,— пробормотал Санчо, хочешь, я тебе помогу?

— Тогда поехали вместе.

— Нет, я подыщу тебе женщину, которая согласится побыть с тобой без денег лишь за то, что ты собираешься отомстить помещику.

— Спасибо, брат, думаю, это лишнее.

— Какой же ты всё-таки глупый!

— Не глупее тебя.

— Жаль мне тебя, Хуан Гонсало.

— Ты так говоришь, брат, словно я уже мертвец.

— А это и не далеко от правды. Долго прятаться ты не сможешь, каждый в Санта-Риберре знает, куда ты отправился, больше дона Родриго убивать некому.

— Ну и что, — воскликнул юноша, — я должен отомстить и сделаю это.

— Подумай всё-таки о женщине.

— Нет, спасибо, такая любовь не по мне.

— Ну, как хочешь, а у меня на примете была хорошая вдовушка, — прошептал Санчо, пожимая руку своему брату. — Давай обнимемся напоследок.

Мануэль, стоявший всё это время рядом, подошёл к своим братьям и они все трое обнялись.

— Смотри, передумаешь, — сказал Санчо, — возвращайся, никто не будет над тобой смеяться. Ты же видишь, над нами никто не подтрунивает. А захочешь — приезжай, я познакомлю тебя с этой вдовушкой, её зовут донна Мария.

— Да нет, брат, спасибо тебе, я уж как-нибудь устрою свою судьбу сам.

— Поезжай.

Братья ещё раз обнялись, Хуан Гонсало сел на своего верного Ико и, придерживая одной рукой ружьё, чтобы то не очень моталось из стороны в сторону, двинулся прочь из Санта-Риберры.

Тревожно было на душе у молодого человека, да и не мудрено. Ведь он отправляется впервые в своей жизни убивать человека, пусть это был и помещик, виновный в смерти его отца. А слова брата о том, что он никогда в жизни ещё не имел женщин и даже не целовался, задели его самолюбие.

Но вскоре Хуан Гонсало сумел убедить себя, что это не так уж и важно. В конце концов, он всё равно станет героем и о нём сложат легенды. Каждая девушка в Санта-Риберре будет клясть себя за то, что она не поцеловалась с Хуаном Гонсало ещё до того, как он стал знаменитым.

«Только вот одно — не повредит ли мне то, что Сальвадор всем рассказал о том, куда я направляюсь и о том, что собираюсь делать?»

Такие мысли мучили юношу, когда он трясся на своём ослике по каменистой горной дороге, направляясь к имению дона Суэро. Он ещё никогда в жизни не видел этого помещика, не знал его родных, даже не бывал в тех краях. Работа в поле отнимала всё свободное время Хуана Гонсало, и ему некогда было интересоваться окрестностями, да заглядываться на проезжающих. Лишь однажды, в миндальной роще, он подсмотрел картинку из чужой жизни, которая теперь то и дело вставала у него перед глазами. Но он гнал её от себя прочь.

— Не об этом, не об этом мне нужно теперь думать, — повторял юноша, — я должен думать о мести.

Но почему-то сердце молодого человека не желало думать о смерти. Ему подавай жизнь.

Вот так и поехал Хуан Гонсало, полный решимости отомстить сеньору де Суэро и в то же время мечтавший о поцелуе.

ГЛАВА 4

Имение семейства де Суэро располагалось в живописной местности. Здесь сходились скалистые горы и пологие степные холмы. Особенно красиво здесь было поздней осенью, когда лес на склонах гор становился пронзительно-жёлтым, а выгоревшие степные травы дурманили своим ароматом.