Высокие звезды

Марианна покачала головой.

— Мне, наверное, в самом деле, не следовало ехать сюда. Не стоит ссориться, — бросила она Сальвадору, — ведь нам теперь долго жить на одной земле.

— Я не хотел вас обидеть, — признался старик.

— Ну что ж, тогда до встречи.

Девушка развернула лошадь и медленно, словно издеваясь над собравшимися на площади мужчинами, поехала к церкви. Дон Диего ехал сзади, то и дело, оглядываясь, не собирается ли кто-нибудь сзади напасть на них.

— Ну, как ваше впечатление? — спросил дон Диего, когда они оказались за пределами селения.

— По-моему, вы, сеньор Кортес, сильно постарались, чтобы настроить местных жителей против моего отца.

— Иначе невозможно! — тут же запротестовал дон Диего. — Если дать им волю, то никто из них не станет работать, не станет платить деньги.

— Ну что ж, дон Диего, вам виднее, ведь вы же управляющий.

Слово «управляющий» Марианна произнесла с нескрываемым отвращением — так, словно это было слово «бандит» или «разбойник», словно дон Диего усердствовал не для того, чтобы семейство де Суэро могло жить безбедно.

Но сеньор Кортес безропотно проглотил обиду. В душе он чувствовал своё превосходство перед Марианной. Он заручился поддержкой со стороны донны Марии и не ожидал никаких противодействий со стороны сеньора де Суэро. Нужно было всего лишь выбрать подходящий момент и признаться ей в своих чувствах.

«Что же она мне ответит? — думал молодой мужчина. — Судя по её взгляду, она не любит меня. Да мне это и не нужно, лишь бы она меня не ненавидела. Если еёродители согласны, то они заставят девушку выйти замуж за меня. Кто ещё будет так печься об их имении?»

— Вы направляетесь домой? — спросил дон Диего.

— Нет, я собираюсь ещё покататься.

— Но если вы спешите…

— Я вас не держу, дон Диего.

— Я повсюду буду сопровождать вас, мне это не обременительно.

— Даже когда моя лошадь идёт во весь опор?:— улыбнулась Марианна.

— Надеюсь, вы уже убедились, одной странствовать небезопасно.

— Только это и не позволяет мне отослать вас домой, — не очень-то любезно ответила девушка.

Но дона Диего трудно было чем-нибудь смутить. За время своей службы он привык ко всякому. И к пьяной брани дона Суэро, и к размолвкам с сеньорой де Суэро. Эти люди являлись его хозяевами, они платили ему деньги, и он не мог позволить себе такой роскоши, как обида.

Дон Диего в душе радовался. Теперь ему представился шанс изменить эти отношения, из наёмника превратиться в члена семьи. И тогда все его усилия, все его старания, вложенные в имение, не пропадут даром. Они с Марианной станут хозяевами, у него появится своя земля, о которой молодой мужчина мечтал последние годы. Возможно, он и не так уж сильно любил Марианну, во всяком случае, в его любви не было ничего от сумасшествия, он всего лишь мечтал завладеть её землёй.

— Вы не голодны? — немного надменно спросила Марианна.

— Нет.

— Тогда почему у вас такой грустный вид? Может ‘быть, вы скучаете со мной, дон Диего?

— О, в вашем обществе я никогда не скучаю, сеньорита.

— Забавно. По-моему, я никогда не пыталась вас развеселить специально.

— Но вы всегда стремитесь меня огорчить и немного обидеть.

— Прошу прощения, сеньор, на такова моя натура. Мне всегда доставляет удовольствие почувствовать себя, немного выше других. Хоть в чём-то, будь то острый язык, верховая езда или же красота.

Девушка сняла шляпку, вытащила заколку, и её волосы рассыпались по плечам.

Дон Диего невольно отвернулся.

— Вы смущены?

— Я не привык, сеньорита, когда девушки поступают так.

— Но ведь мы с вами, дон Диего, знаем друг друга не первый год?

— Мы с вами почти что кузен и кузина.

— Так неужели вид моих распущенных волос так смутил, вас? Я этому не поверю.

Дон Диего молчал. А Марианна решила ещё немного поиздеваться над ним.

— Странное дело, сеньор Кортес, человек способен сжечь чужой дом и в то же время его смущают распущенные женские волосы. Это довольно непоследовательно.

Дон Диего сделал над собой усилие и взглянул на Марианну. Он почувствовал, как его сердце начинает биться сильнее. Ему безумно захотелось подъехать к Марианне, обнять её, поцеловать.

Но он, сделав над собой усилие, произнёс:

— Да, вы красивы, сеньорита.

— И это самый любезный комплимент, на который вы только способны?

— Нет, это не комплимент, это чистая правда. Я говорю от всего сердца.

— Может, вы осмелитесь сказать и кое-что другое? — Марианна засмеялась, запрокинув голову.

Дон Диего, не отрываясь, смотрел на тонкие голубые жилки на её шее.