Выстрел мимо цели

Но никто не обыскивал сад. Да и зачем, собственно? Если тело унесло в море, то что можно выкопать в саду? Джойс заходит в гостиную и видит прекрасные двери патио, обрамляющие вид на большой желтый экскаватор, хлопающую на ветру полицейскую ленту и главного констебля Эндрю Эвертона в форменной фуражке и светоотражающей куртке, который принимает командование на месте происшествия. Один из констеблей открывает двери, и Джойс ступает на деревянный настил патио. Ей приходится шагать осторожно, ведь покрытие стало чрезвычайно скользким. Каменное, по ее мнению, было бы лучше. Однако она вынуждена признать, что настил хотя бы выглядит приличнее, чем остальная часть заросшего сада и увядающего дома.

Экскаватор здесь находится с восьми утра. Сад и даже отдельные участки леса за его пределами испещрены ямами. Двое мужчин в касках начинают разбирать настил патио. Крошечные цветные флажки отмечают места, где были вырыты ямы и где их еще предстоит вырыть. Джойс замечает Элизабет. Она – сюрприз, сюрприз! – не отходит от главного констебля.

– Как много ям, – замечает Джойс. – И я была права насчет кухни. Она даже сейчас вполне пригодная. Очень много мест для хранения.

– Не все ямы наши, – говорит Эндрю Эвертон. – Кто-то – положим, Джек Мейсон – тут годами копал самостоятельно. Особенно это заметно, когда заходишь в лес.

Джойс смотрит в лес за садом.

Там полицейские в форме копают лопатами.

– Как много полицейских, – замечает она.

– Я главный констебль, – отвечает Эндрю Эвертон. – Люди, как правило, бегут исполнять то, о чем я их прошу. Мне сказали, что единственный найденный пока скелет принадлежал морской свинке.

– Однажды мы копали во Владивостоке, – рассказывает Элизабет. – Я забыла зачем: то ли некий атаман что-то зарыл, то ли вроде этого. Но, как бы то ни было, мы обнаружили доисторического лося. Целехонького, с рогами и всем прочим. Мы уже готовы были закопать его обратно, но глава русского отдела в то время входил в правление музея естествознания, и в конце концов мы обменяли русского шпиона из тюрьмы Белмарш[110] на того лося. Он выставлен на всеобщее обозрение, его можно видеть в музее.

– Ничего себе, – говорит Эндрю Эвертон.

– Через некоторое время вам надоест ее слушать, – замечает Джойс. – Она постоянно что-нибудь выкапывает или огорчает русских. А вы верите в историю Джека Мейсона о таинственном партнере?

Эндрю Эвертон обдумывает вопрос.

– Довольно нестандартный сюжет для выдумки. Если он лжет, то делает это по какой-либо причине, и я был бы рад выяснить, в чем эта причина заключается.

– Есть какие-нибудь новости о смерти Хизер Гарбатт? – осведомляется Элизабет. – Может, пришли результаты экспертизы?

Эндрю Эвертон пожимает плечами.

– Тут вот какое дело: когда снимаешь со стен тюремной камеры отпечатки пальцев, то их оказываются сотни, большинство которых принадлежит людям с криминальным прошлым.

Элизабет фыркает.

– Серьезно, не обращайте на нее внимания, – говорит Джойс.

Со стороны дома в сад заходит женщина. На ней белый комбинезон и полиэтиленовые бахилы поверх обуви. Криминалистка. Именно криминалистов искала Джойс. Она даст ей поработать, а потом пойдет и поговорит. Никогда ведь не помешает спросить, верно?

В лесу происходит некое движение, и из-за деревьев к ним выбегает констебль в перепачканной форме.

– Сэр, – сообщает он, – мы кое-что нашли.

Эндрю Эвертон кивает:

– Молодцы, – затем поворачивается к Элизабет и Джойс: – Вы обе побудьте здесь.

На этот раз фыркают и та и другая.

Глава 64

– Не знаю, бывало ли когда-нибудь в этой комнате так много тестостерона, – говорит Ибрагим, внося поднос со сладким мятным чаем.

Виктор и Хенрик сидят за обеденным столом, склонившись над финансовыми документами по делу Хизер Гарбатт. Рон сидит на диване и изучает что-то в своем телефоне, а Алан таращится в окно, гадая, как скоро вернется Джойс. Иногда он замечает кого-то, кто может быть немного похож на нее, и немедленно приходит в восторг.

– Пятеро парней, – говорит Ибрагим, разливая чай. – Хенрик, как твоя смертоносная ярость? Приутихла?

– Давайте забудем, – отвечает Хенрик. – Тактически это было наивно.

– Ну что, ребята, что-нибудь нашлось? – спрашивает Рон.

– Ничего, – отвечает Виктор.

– Почему мне казалось, что Хенрик – лучший в мире отмыватель денег?

– Так и есть, – отвечает Хенрик. – Это можно легко доказать.

– А вот Бетани Уэйтс разглядела там нечто такое, чего ты не можешь увидеть, – говорит Рон.

– И это ее убило, – добавляет Ибрагим.

– В общем, в данный момент ты просто парень с бородой.

– Рон, Хенрик – наш гость, – напоминает Ибрагим.

– Гость? – ворчит Рон, по-прежнему не отрываясь от телефона. – Вчера он чуть не убил Джойс, а теперь гость?

– Плюс хотел убить меня, – говорит Виктор.

– Ребята, я совершил ошибку, – оправдывается Хенрик. – Хотел казаться жестким. Сколько мне еще извиняться?

– Можешь не извиняться, если сможешь выяснить, кто убил Бетани Уэйтс, – говорит Рон.

– Мы выясним, – обещает Хенрик.

– А вдруг Бетани Уэйтс кому-нибудь что-то сообщила? – спрашивает Виктор. – О том, что нашла?

– Не-а, – отвечает Рон.