За 27 дней. Он будет жить, если узнает, что кому-то не все равно

Если этот человек – Хаос – говорил правду, то я ставила жизнь Арчера под угрозу в той же мере, в какой пыталась ее спасти. Я видела достаточно фильмов из области научной фантастики, чтобы понимать, что вмешательство людей в ход времени влечет за собой неприятные последствия. Эта мысль впервые возникла у меня, еще когда я познакомилась со Смертью, когда подписала контракт, но я была слишком поглощена спасением Арчера, чтобы беспокоиться о том, к чему приведет изменение прошлого. Теперь я начинала понимать, что могу заплатить за это огромную цену.

Что я сделала с Арчером? Со всей его семьей? С собой?

Я услышала громкие шаги, а потом и голос Арчера:

– Хэдли, все нормально? Я слышал, как что-то упало, подумал… Эй, что ты делаешь?

Я подняла голову, отрывая руки от лица, и увидела сидевшего передо мной на корточках Арчера, в его глазах читался взгляд, которого я никогда еще не видела.

– Прости, – пробормотала я, потирая щеки. – Просто присела передохнуть. Еще пара минут, и закончу.

Я встала и проскользнула мимо Арчера, чтобы взять в кухне тряпку, за которой и собиралась идти с самого начала. Арчер понял, что я не в настроении делиться тем, что у меня сейчас на душе, и я впервые была рада, что он дает мне побыть наедине с собой.

Глава 20

Ночные дилеммы – 10 дней до

После столкновения с Хаосом я не могла заснуть. Боялась, что, закрыв глаза, увижу его пугающую ухмылку, отпечатавшуюся на моих веках. Счастье, что мне не нужно выходить на смену в субботу после черной пятницы, иначе бы я наверняка заснула, принимая заказы или пытаясь сделать латте.

Всю ночь пропялившись в потолок в попытках думать о чем угодно, но не о встрече с Хаосом, Арчере или о том, что у меня чуть больше недели до истечения срока, массируя цифры, выгравированные на моей коже, я сползла с кровати и побрела на кухню. Было всего начало восьмого, и солнце медленно всходило за крышами зданий, а розоватые отблески солнечных лучей заливали улицу за моим окном.

Я варила кофе, когда услышала, как входная дверь открылась и кто-то зашуршал в гостиной.

– Хэдли, это ты?

В дверном косяке появилась мама, а за ней и папа. Они выглядели уставшими и измотанными дорогой, но оба улыбнулись при виде меня.

– Мам! Пап!

Обычно я не бросалась к ним на шею, но сейчас рада была их видеть. Проведя столько времени с семьей Ин-читти, я почувствовала, что очень хотела бы наладить отношения в собственной семье.

– Ты почему не спишь в такой ранний час? – спросила мама, вылезая из своего пальто и кладя его на спинку стула в столовой. – Ты сегодня работаешь?

Она произнесла это так легко – похоже, успела обдумать всю эту ситуацию, пока была в командировке, и наконец смогла смириться.

Я помотала головой.

– Нет. Просто не спалось, и все.

– Ну, украду у тебя немного кофе, – сказал отец, беря кружку из шкафчика. – Как же я устал от ночных полетов!

Я взяла из холодильника несколько яиц и начала готовить скрэмбл, а мама достала из морозилки бекон и принялась его обжаривать. За пару минут мы сварганили простой завтрак и подали его на стол.

– Как поездка? – спросила я, уплетая яйца за обе щеки.

– Отвратительно, – глубоко выдохнула мама, отпивая кофе. – Я всегда говорила, что Клинтону нужно быть осторожнее с холодными звонками потенциальным клиентам. Наткнулся на крепкого орешка.

Я не совсем понимала, о чем говорят мои родители, вдаваясь в подробности командировки, но они надеялись, что дело разрешится в их пользу и без лишних проволочек.

– Как прошел твой День благодарения? – спросила мама.

– Здорово, – ответила я, не вдаваясь в детали, которых было слишком много. – Я рада, что меня пригласили. Арчер сказал, что его родные теперь будут ждать меня на каждом праздничном ужине.

Папа улыбнулся, уплетая остатки бекона.

– Кажется, они хорошие люди.

– Правда хорошие.

Как раз поэтому мне будет очень сложно, если Хаос сдержит слово и вмешается. Больше всего я хотела спасти Арчера, но точно не ценой чьей-либо жизни.

Я удивилась, когда родители пошли в спальню, чтобы привести себя в порядок и немного отдохнуть. Сегодня суббота, офисы закрыты, но обычно в этот день они ездили по делам или встречались с клиентами. Не помню, когда они последний раз оставались дома в субботу.

Я убрала тарелки после завтрака, взяла из комнаты тетради с домашкой и принесла их в столовую. Сложила все на кофейный столик и устроилась на диване, взяв пульт. Нужно занять чем-нибудь голову, и под «занять голову» я имею в виду избавиться от раздумий о том, что может и не может учинить Хаос. Или о непрекращающейся тревоге об Арчере. Часть меня все молила узнать, как он там, может, послать ему пару сообщений, но в переписках он был немногословен. Те пару раз, что мы обменивались сообщениями, он отвечал исключительно односложно.

Я все еще сидела на диване и продиралась через домашку по парламентской процедуре, когда родители вышли из спальни. После отдыха они выглядели куда лучше, чем пару часов назад.

– Ты вообще не двигалась с места? – спросила мама из кухни, наливая себе чашку холодного кофе.