За девятое небо

– Ты опоздал, – прошепелявила старуха, и Любомир вздрогнул. – Радислав погиб по твоей вине – ты не смог спасти его, потому что слишком слаб. Если бы ты не вмешался, портовые только попугали бы Радислава. Но ты бросил камень, – женщина подошла ближе. – Ты повинен в его смерти, – покачала головой старуха и, плюнув на землю рядом, отошла.

Остальные люди расходились, качая головами.

– И это старший брат, – слышались слова. – Не дай Сварог такого сына иметь.

– Да накажут его Боги, – говорил ещё голос.

– Конечно, накажут, – согласился другой. – Мужчина должен быть сильным! А это кто?

Слова стихали. Любомир лежал и смотрел в высокое безоблачное небо, что алой полосой горело между тёмными крышами амбаров. Холодные слёзы предательски душили.

Как он вернётся домой без брата? Что скажет матушке и отцу? Как переживут весть о смерти сына родители, и переживут ли?

Лучше бы умер он – Боги должны забирать слабых.

Любомир шевельнулся – боль тут же пронзила тело. Ну уж нет. Он не отступит перед болью. Не настолько он слаб – он сам принесёт домой брата.

Стиснув зубы, Любомир заставил себя сесть. В переулке никого не осталось – только Радислав лежал на земле – его белая рубаха была вся в алой крови. От ужаса у Любомира задрожали руки, но, пересилив себя, он подполз к брату.

– Прости меня, прости, – шептал Любомир и тянулся дрожащими руками к Радиславу. – Я всю свою жизнь посвящу тебе. Клянусь перед Богами, я проживу эту жизнь за тебя и принесу все свои деяния в Ирий как твои. – Любомир наконец дотронулся до холодной руки Радислава, и Радислав открыл глаза.

– Ты жив? – не поверив глазам, спросил Любомир, но Радислав, не сказав и слова, только схватил его руку. – Всё хорошо, я с тобой, – говорил Любомир, сжимая кисть брата в ответ, но хват Радислава был слишком сильным.

– Ты убил меня, – прохрипел Радислав, и Любомир отпрянул от ужаса. – Ты повинен в моей смерти, – кожа Радислава почернела, и мальчик обратился навью – изувеченным существом с впалыми мёртвыми глазами.

– Ты не мой брат… – шептал Любомир, пытаясь вырваться, но хватка нави была слишком сильной.

– Нет, – сипела тварь, обдавая зловонием, – я стал таким по твоей вине.

Любомир с ужасом смотрел на навь, и вдруг увидел себя со стороны – он лежал на каменной дороге посреди тьмы в медных доспехах и плаще, и был он взрослым мужем.

Воспоминание о Царстве Неяви озарило ясностью, и Любомир вырвал руку из цепких когтей нави, отчего та разразилась истошным смехом. Богатырь, борясь с вновь накатывающим дурманом, с трудом достал из ножен ставший ослепительно-белым меч и что было сил замахнулся на навь. Клинок рассёк отвратительное создание, и морок растаял.

Любомир тут же поднялся и едва не выронил меч: он стоял на теряющейся во мраке серой каменной дороге, посреди которой, в сердце охранного круга, спали его спутники. Тьма, пробравшись сквозь охранную нить, окутывала спавших мёртвым сном детей Сварога.

Страж Неяви сгорбился по обратную сторону серебряной нити и что-то шептал. «Вот кто морок наслал, – подумал Любомир. – Но до тебя потом доберёмся».

Любомир подошёл к Велю и разрубил сияющим мечом опутавшую его тьму – черный туман распался, и витязь тут же открыл глаза. Вель непонимающе смотрел на Любомира – в его глазах всё ещё блуждал страх.

– Твоего кошмара больше нет, – сказал богатырь и протянул Велю руку: – Вставай, пока неявленное вновь не одолело тебя.

Вель, кивнув, принял помощь друга.

– Я вновь видел её, – тихо прошептал. – Она меня ждала… Неужели это – правда, и Мирослава ждёт меня?

– Морок показывает тебе то, что мучает тебя, а не то, что случилось в Яви, – хмуро ответил Любомир, вспомнив своё видение. – Надо спасать остальных, – богатырь кивнул на Светозара и Веслава, которых почти полностью скрыл мрак.

Любомир разрубил тьму, опутавшую Светозара и Дрозда, затем освободил Веслава. Страж Неяви внимательно следил за богатырём одним глазом.

– Теперь и ты мечом жизни владеешь, – проскрипел Ворон, кивнув на клинок Любомира.

Сварогин хмуро посмотрел на свой меч.

– Ты можешь убить навь, – продолжал Привратник.

– Даже тебя? – Любомир посмотрел на Ворона, и тот пожал плечами:

– Нет. Привратника убить куда сложнее…

Светозар, опираясь на тояг, на навершие которого вспорхнул Дрозд, медленно поднялся – сын Леса тяжело дышал, и в янтарных очах блуждала тьма. Следом встал Веслав – князь оглянулся, будто сомневался в том, что окружающее правдиво.

– Он наслал на нас морок. – Любомир указал на Ворона мечом. – Очнувшись, я слышал, как он шептал – не иначе, как ворожбу плёл.

Веслав, смерив богатыря грозным взглядом, не говоря и слова, пошёл к Ворону – довольно предателей. То, что он увидел – гибель Василисы, – было слишком страшно. Ещё страшнее было то, что она сама наложила на себя руки и утопилась в святом озере, узнав об измене мужа. И если давший ему Слово слуга Мора обхитрил его, насылая такие сны, он погубит Стража и не посмотрит на своё обещание.