За девятое небо

– За свои поступки надобно отвечать, – старик коснулся руки царевны, и Злата ощутила, как по телу разлилось тепло и умиротворение. – И если ты любишь Бронимира, то не сделаешь его смерть напрасной. Тем более, умерев, князь освободил тебя от клятвы, что ты дала Змию.

– Освободил от клятвы? – переспросила, не поверив, Злата.

Старик, не опуская руки, кивнул.

– Бронимир нарушил Слово, которое дал Полозу и, умирая, своей любовью к тебе оборвал также те нити, что сковывали и твой дух. Любовь – самая великая сила, которая способна творить невозможное. Потому Полоз и не явился тебе – Змий более не властен над тобою, дочь Свагоры, как и не властно над твоим духом и Слово твоего отца, – говорил Никто, и Злата вновь ощутила, как по щеке побежала холодная слеза. – Плачь, – кивнул старик и взял Злату за другую руку. – Тебе ещё много слёз придётся пролить, очень много. Но теперь Свет в твоей душе никогда не померкнет.

Злата хотела возразить старику, но слова застряли в горле неповоротливым комом. Старче подошёл к царевне и по-отечески её обнял, наполняя светом и давая сил. Злата, безудержно плача в спутанные косматые волосы, закрыла глаза.

Царевна плакала о детстве, о потерянной семье – о погибших матери и отце. Она плакала о тех людях, которые ушли в Иной Мир из-за неё, плакала о Василисе и пропавшем Веславе. Плакала о Бронимире, который никогда не узнает, что она тоже любила его… Плакала о Тьме, которая опустилась на Свет благодаря ей, и о всех тех детях Сварога и детях Тенгри, что гибли в войне Бессмертного, которого она сама привела в Явь.

Когда слёз не осталось и в душе воцарилась тёмная пустота, Злата открыла глаза: она сидела у края пирса, обняв себя за колени. Вечные облака рассеялись, и сёстры-луны на светлом небе летней ночи впервые за долгое время обратили взоры на землю. Вода тихо мерцала, и шелестел камыш.

Царевна посмотрела на лежащий рядом камень: она по-прежнему хотела броситься с ним в воду, но не могла… мягкое тёплое Слово пригрезившегося старца грело изнутри и предостерегало от гибели. Злата, вздохнув, осторожно столкнула камень в озеро и долго смотрела на то, как по воде, в которой отражались Дивия и Луна, расходятся серебряно-алые круги.

И только когда стало светать, царевна нашла в себе силы подняться. На светлое небо вновь наползали чёрные тучи, и ветер наливался холодом. Злата обернулась на остров: под раскидистыми ветвями святого дуба лежал Бронимир. Будто в предутреннем часу князь лёг отринуть думы под могучим древом да заснул, таким умиротворённым был его облик. Но Злата знала, что Бронимир не проснётся никогда.

– Когда я умру, я приду за тобой к Мору, и мы вместе отправимся в Ирий, – прошептала Злата. – Даю Слово. – Царевна смахнула слезу и, отвернувшись, спустилась в лодку и взяла вёсла.

Когда лодка причалила к противоположному берегу, миром вновь овладела тьма.

Царевна миновала Святобор и вышла к теремному дворцу: двор уже был оживлён – нынче очередной смотр войск и военный собор, завтра – её свадьба, а послезавтра Драгослав Бессмертный отправляется на войну.

Её отец на войну уедет, только вот свадьбы не будет. Вместо свадьбы похоронят Бронимира. Даже если отец не позволит провести похороны, как подобает, она всё равно поступит по-своему – Далемир поможет ей. Как и Великая Волхва Славера.

А потом Злата вернётся в Свагобор и никогда его не покинет.

Слуги и придворные, завидев Злату, испуганно смотрели на неё – царевна шла в грязном платье, со спутанными волосами и заплаканная – но никто не смел сказать ей и слова – кланялись в ноги дочери Бессмертного, которую боялись почти как самого Кощея.

В таком виде без стука и дозволения царевна вошла в покои отца – в приёмном зале царь уже отдавал распоряжения казначею Остроглазу, который, увидев вошедшую растрёпанную царевну, от испуга выронил все казённые бересты.

– Мне надо с тобой поговорить, – без поклона и приветствия сказала Злата Кощею.

Драгослав, чутьём уяснив, что Злата пришла не о судьбе сокрушаться, велел казначею покинуть приёмную. Остроглаз, неуклюже собрав с пола бересты, извиняясь и пятясь покинул царские покои.

Как только слуги затворили за казначеем дверь, Злата посмотрела на отца:

– Бронимир умер, когда нарушил клятву, что он дал Полозу. Змий приказал князю убить меня, но Бронимир выбрал свою смерть, тем самым освободив меня от служения Полозу и твоего Слова, – жёстко сказала Злата. Ей впервые не было страшно говорить с тем, кто называл себя её отцом. – Завтра не моя свадьба, а похороны князя, отец. Если же ты решишь насильно выдать меня за Змия, я наложу на себя руки, но не стану женой того, кто жаждал убить меня.

Драгослав хмуро смотрел на царевну: Кощей чувствовал, что она говорила правду. Злата не скрывала своих дум, и Драгослав видел всё, что случилось прошлой ночью.

– Бронимира похоронят как подобает, дочь, – наконец кивнул царь.