Загадочное происшествие в Стайлзе

– Сперва займемся столом в будуаре, а потом поднимемся в ее спальню, – решил Джон. – Самые важные бумаги она хранила в лиловом портфеле, его содержимое нужно просмотреть очень внимательно.

– Да, – сказал адвокат. – Вполне возможно, там обнаружится завещание, датированное более поздним сроком, нежели то, что лежит у меня в конторе.

– Более позднее завещание существует, – подал голос Пуаро.

– Что?

Джон и адвокат испуганно воззрились на маленького сыщика.

– Вернее сказать, – невозмутимо продолжал мой друг, – оно существовало.

– Что вы имеете в виду, говоря в прошедшем времени? А что же с ним случилось?

– Оно сгорело!

– Сгорело?

– Вот именно. Посмотрите-ка на это. – Пуаро передал адвокату обугленный клочок из камина спальни миссис Инглторп и кратко пояснил, как и когда к нам попала эта улика.

– Но это мог быть и какой-то старый вариант завещания?

– Не думаю. По правде говоря, я практически убежден, что документ был написан не позднее, чем вчера днем.

– Что вы сказали? Это невозможно! – наперебой заговорили Джон и мистер Уэллс.

Пуаро повернулся к Джону.

– Соблаговолите послать за вашим садовником, и я это докажу.

– Если хотите… но я не понимаю…

Пуаро поднял руку.

– Исполните мою просьбу, а затем я отвечу на все ваши вопросы.

– Что ж, ладно, – Джон позвонил и вскоре явилась Доркас.

– Доркас, скажите Мэннингу, чтобы пришел сюда – я хочу с ним поговорить.

– Слушаюсь, сэр.

Служанка удалилась.

Мы ждали в напряженном молчании. Один только Пуаро, казалось, чувствовал себя совершенно непринужденно. Обнаружив пыль в уголке книжной полки, он заботливо вытер ее носовым платком.

Скрежет гравия под подошвами башмаков, подбитых гвоздями, возвестил о приближении Мэннинга. Джон вопросительно посмотрел на Пуаро. Бельгиец кивнул.

– Входите, Мэннинг, – окликнул Джон. – Надо побеседовать.

Помешкав, Мэннинг медленно прошел через французское окно и остановился как можно ближе к порогу. Картуз он держал в руках, тихонько покручивая туда-сюда. Несмотря на согбенную спину и шаркающую походку, он определенно был далеко не таким дряхлым, каким желал казаться, а проницательный острый взгляд никак не соответствовал дребезжащему старческому голосу и нарочито запутанной манере выражаться.

– Мэннинг, – сказал Джон, – этот джентльмен сейчас задаст вам несколько вопросов, и я хочу, чтобы вы на них ответили.

– Да, сэр, – пробормотал Мэннинг.

Пуаро стремительно вышел вперед. Мэннинг смерил его взглядом в котором явственно сквозило пренебрежение.

– Вчера днем вы сажали бегонии с южной стороны дома, не так ли, Мэннинг?

– Да, сэр, мы их посадили – я и Ви́ллам.

– А миссис Инглторп подошла к окну и окликнула вас, верно?

– Да, сэр, так и было.

– Расскажите своими словами, о чем вы и Уильям с ней беседовали.

– Да ничего такого. Она просто наказала Вилламу поехать на велосипеде в деревню и привезти бланк для завещания или как там его, я чойта запамятовал – она специально записала для него, как эта штука называется.

– И что же?

– А чо ж, он взял да и съездил, сэр.

– Но что было дальше?

– Мы продолжили с бегониями, сэр.

– А разве миссис Инглторп не позвала вас еще раз?

– Да, сэр, меня и Виллама – она нас кликнула к себе.

– А потом?

– Она велела нам войти и заставила расписаться внизу длиннющего бумажного листа – под тем местом, где она сама расписалась.

– А что-то вы успели прочитать – что-нибудь, написанное выше ее подписи? – резко спросил Пуаро.

– Нет, сэр, там промокашка лежала.

– И вы расписались там, где было велено?

– Да, сэр, сначала я, а опосля Виллам.

– А что она сделала с этой бумагой потом?

– Ну, значится, вложила в такой длинный конверт и заперла в какую-то лиловую коробку, которая стояла на столе.

– В котором часу она подозвала вас в первый раз?

– Я бы сказал, около четырех, сэр.

– А не раньше? Не могло ли это произойти, скажем, около половины третьего?

– Нет, сэр, чего-чего, а этого быть не могло. Уж скорее чутка позже четырех это случилось, чем наоборот.

– Спасибо, Мэннинг, больше у меня нет вопросов, – вежливо сказал Пуаро.

Старик покосился на хозяина, тот кивнул, и тогда Мэннинг, что-то пробурчав, коснулся пальцем лба в знак почтения и попятился обратно в сад.

Мы все уставились друг на друга

– Бог мой, какое невероятное совпадение! – пробормотал Джон.

– Что вы называете… совпадением?

– Ну, то, что моя мать составила новое завещание как раз в день своей смерти!

Мистер Уэллс откашлялся и сухо осведомился:

– А почему вы думаете, что это совпадение, Кавендиш?

– А вы… вы так не думаете?

– Вы же сами сказали, что вчера днем ваша матушка с кем-то не на шутку повздорила.

– Что вы имеете в виду? – голос Джона дрожал, он был бледен как полотно.