Читаем «Защитник града Петрова» Витгенштейн полностью

Кульминацией всей польской компании стал штурм Праги, укреплённого предместья польской столицы.

В октябре в район Праги, прибыли русские корпуса Ферзена и Дерфельдена для соединения с отрядом Александра Васильевича Суворова. В армии А.В. Суворова было 22 тысячи солдат, польский гарнизон Праги насчитывал 30 тысяч человек.

19 октября была сделана главная рекогносцировка форштата Праги, в которой принял участие и Пётр Христианович. Небольшие русские отряды, проводя разведку боем, нащупывали слабые места в обороне противника.

С 23 на 24 октября начался общий штурм Праги семью колоннами русских войск, четырьмя на правой стороне, двумя в центре, одной по левому берегу Вислы. Отряд генерал-лейтенанта Дерфельдена, в составе которого находилось подразделение графа Витгенштейна, наступал на правом крыле.

Напор русских частей был настолько сильным, что оборона поляков рухнула. Под сильным перекрёстным огнём неприятеля русские солдаты овладели внешними укреплениями и ворвались в укреплённое предместье. К девяти часам утра русские полностью овладели Прагой, уничтожив до 15 тысяч солдат противника, пленив 14860 человек и захватив 204 орудия. В самой гуще сражения находился молодой офицер Пётр Витгенштейн, уже зарекомендовавший себя бесстрашным и опытным командиром.

29 октября поляки вступили с А.В. Суворовым в переговоры, и в девять часов утра торжественно победоносные русские войска, с барабанным боем и музыкой вступили в Варшаву. Первым по варшавским улицам проходили части генерал-поручика Потемкина, за ними следовали солдаты генерала Дерфельдена. По варшавским улицам, во главе своего эскадрона, гордо шествовал подполковник Пётр Витгенштейн. Вскоре после этого военные действия в Польше прекратились.

За время польской компании Пётр Христианович Витгенштейн не только, что называется, понюхал пороха, стал настоящим боевым офицером, приобрёл боевой опыт, заслужив первую награду, орден Святого Георгия Победоносца 4-й степени. Он стал известен в войсках, как подающий большие надежды офицер. Сблизился с высшим командованием, что было немаловажным фактором для успешной карьеры, в частности с графом Валерианом Зубовым, с которым в последствие отправился в Персидский поход. Его высоко оценил его первый командир, соратник А.В. Суворова – генерал Вильгельм Христофорович Дерфельден.

Персидский поход 1796 года

Едва закончились битвы в Польше, как Россия была вновь втянута в новый военный конфликт.

Весной 1795 года персидская армия вторглась в Грузию и Азербайджан. Новый персидский шах, пришедший к власти после многолетних междоусобных войн, Ага-Магомед-хан из тюркского племени Каджаров, решил упрочить своё влияние в Закавказье. Его многотысячная армия, подчинив азербайджанские Гянджское, Эриванское и Нахичиванское ханства, осадила крепость Шушу, а 23 мая 1795 года появилась у стен Тифлиса, столицы Картли-Кахетинского царства.

На следующий день грузинская армия под командованием царя Ираклия II была разбита. Персы осадили Тифлис и подвергли разорению многие грузинские селения. Персидский шах, решив преподать грузинам кровавый урок, за союз с Россией, повелел своим жаждущим добычи воинам истребить всё христианское население Грузии. После многомесячной осады, 12 сентября 1795 года персы овладели грузинской столицей, разграбив и разрушив город.

Агрессивные действия персидского шаха вынудили правительство России оказать военную помощь Грузии и мелким самостоятельным азербайджанским ханствам. Российская империя была связана с Грузинским царством союзническими обязательствами. В городе Георгиевске 5 августа 1783 году был подписан трактат, вошедший в историю как «Георгиевский», согласно которому над Картли-Кахетинским царством устанавливался Российский протекторат. С этого времени присутствие Российской империи в Закавказье стало постоянным, и допустить ослабление своего влияние в этом крае, за счёт усиления власти Персии, русское правительство не могло.

В Петербурге было принято решение направить в Закавказье тридцатипятитысячный экспедиционный корпус, командование которым было доверено графу Валериану Александровичу Зубову, вскоре возведённому в чин генерал-аншефа.

В состав экспедиционного корпуса был включён подполковник граф Пётр Христианович Витгенштейн, уже повоевавший под командованием генерала Валериана Зубова в Польше и заслуживший уважение своего командира.

К марту 1796 года для похода, получившего название «Персидского», было всё готово. В Моздоке, для соединения с главными силами собрались вспомогательные части и казачьи войска, и подразделения экспедиционного корпуса выступили в поход.

8 апреля передовые русские войска возле станицы Каргалинской переправились через бурный Терек, став лагерем на реке Карган. 12 апреля в военный лагерь прибыл главнокомандующий граф Зубов. На военном совете Валериан Зубов определил первоочередную задачу для войск корпуса, это овладение городом Дербентом, который небезосновательно считали «золотыми воротами» Кавказа.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное