Завтрашний ветер

ди левой интеллигенции сейчас в ходу выражение:

«Патриотизм — это последнее прибежище негодяев».

С этим термином можно согласиться лишь при одной

существенной поправке: «Лжепатриотизм — это по-

следнее прибежище негодяев». Против такого карье-

ристского патриотизма и выступала русская класси-

ка, выдвигая патриотизм правды, свободолюбия, ре-

волюционности. Этот урок русской классики бессмер-

тен. Когда мы пишем о трагедиях истории нашей

страны, о наших недостатках, некоторые «советоло-

ги» нас умильно поздравляют. Черт с ними, мы пи-

шем не для них, а для нашего народа, который дол-

жен знать всю правду о своей истории, подчас же-

стокую. Но когда мы пишем о том, как любим нашу

Родину, выражение лица этих господ меняется — наш

патриотизм им кажется угодничеством перед, как они

говорят, истэблишментом. Но мы-то знаем, что меж-

ду угодничеством и настоящим патриотизмом огром-

ная моральная пропасть. Мы будем бороться с угод-

ничеством, но не сойдем с позиций патриотизма, за-

вещанных нам русской классикой. Существует фор-

мальный патриотизм, сводящийся к патетической ма-

нипуляции словами «Родина», «народ». Настоящий

патриотизм осторожно обращается с этими святыми

словами, не употребляя их всуе, не превращая их в

оружие борьбы за собственное существование. Ничего

не может быть постыдней, чем лицемерное использо-

вание патриотизма в корыстных целях. Патриотизм

карьеристов — это равнодушие к народу, притво-

ряющееся любовью. Карьеристам выгодно монопо-

лизировать патриотизм, упрекая настоящих патриотов

в том, что они любят Родину недостаточно и не так,

как следует. «Системы самые нелепые и самые не-

справедливые и те сознают это и не могут обой-

тись без того, чтобы не прикрывать свои нелепости

I! неправды мнимым служением народу» (Н. Щед-

рин). Равнодушные люди не могут быть патриотами,

хотя иногда они изображают железобетонную убеж-

денность в том, в чем вовсе не убеждены. Патриотизм

восходит на крови собственного подвижнического не-

равнодушия к народу. Но неравнодушие к своему на-

роду никогда не замыкалось в нашей классике на

почвенничестве, никогда не сводилось к умиленной эт-

нографии, никогда не доходило до того, чтобы возвы-

шать свой народ за счет унижения других. Русская

интеллигенция устами Короленко высказала свое

отвращение к насаждавшемуся царской бюрократи-

ей антисемитизму. Долго тянулся спор между славя-

нофилами и западниками, но практика решила этот

вопрос по-своему. Не подражая, не обезьянничая, рус-

ская классика впитала все лучшее, что было на Запа-

де, и, переплавив это в горниле русской совести, при-

шла и завоевала Запад Толстым, Достоевским, Чехо-

вым, определив на много лет вперед все развитие ми-

ровой литературы.

Еще один урок русской классики — лишь нерав-

нодушие к собственному народу дает право неравно-

душия к человечеству. Без любви к своей нации ин-

тернационализм невозможен. Но любовь только к сво-

ей нации, без любви к другим народам, может пре-

вратиться в национальный эгоизм. Пушкин, мечтая

о том времени, «когда народы, распри позабыв, в ве-

ликую семью соединятся», писал о стране будущего,

где его назовет «всяк сущий в ней язык, и гордый

внук славян, и финн, и ныне дикой тунгус, и друг сте-

пей калмык». Это было гениальное поэтическое пред-

видение Союза Советских Социалистических Респуб-

лик. Если бы не было русской классики, не было бы

Ленина. Русская классика заложила основы той

гражданственности, которую мы называем социалис-

тической. Русская классика — это опыт титаниче-

ских усилий по преодолению трагической разобщен-

ности людей. В современных условиях эта разобщен-

ность усиливается благодаря всевозрастающей опас-

ности узкой специализации в той или иной области.

Писательская специализация для писателя убийствен-

на. «Россия — молодая страна, и культура ее — синте-

тическая. Русскому художнику нельзя и не надо быть

специалистом. Писатель должен помнить о живопис-

це, музыканте, архитекторе, тем более прозаик —

о поэте, поэт — о прозаике. Так же неразлучны в Рос-

сии живопись, музыка, проза, поэзия, неотделимы от

них и друг от друга — философия, религия, общест-

венность, даже политика. Вместе они и образуют мощ-

ный поток, который несет на себе драгоценную ношу

национальной культуры...» (А. Блок). Добавим к это-

му — писатель должен думать о крестьянине, рабо-

чем, солдате, ученом, инженере, студенте, школьни-

ке и о каждом несмышленыше, заявляющем о своем

появлении торжествующим криком. Искусство — это

то, что соединяет людей в нацию, в человечество. Ложь

разъединительна, соединять можно только правдой.

Опасна не только разобщенность с живыми, но и

разобщенность с мертвыми. Для молодого писателя

разобщенность с классиками то же самое, что разоб-

щенность с Родиной. Классики думали о будущих пи-

сателях и передавали им через пространство времени

свои заветы. Небрежное обращение с этими заветами

пагубно.

Гоголь писал, обращаясь и к нам, его потомкам:

«Скорбью ангела загорится наша поэзия и, ударив-

ши по всем струнам, какие есть в русском человеке,

внесет в самые огрубелые души святыню того, чего

никакие силы и орудия не могут утвердить в челове-