Здесь, в темноте

Что могло бы спасти это предприятие от абсолютного провала? Второй шкаф. Радж не стал бы угрожать, если бы в этих ящиках тоже лежали рекламы доставок, значит, в них должно быть что-то более важное. Я не знаю, где Радж хранит ключ, и я не могу позволить Норе подобраться достаточно близко, чтобы узнать, но вчера вечером, когда я ждала, пока остынет мой суп, я посмотрела несколько видео взлома замков на YouTube, и они показали, что процесс выглядит относительно простым. Поэтому я захватила пинцет и пару заколок для волос, согнутых в форме крючка.

Несколько часов спустя, вновь устроившись на своем шатком насесте, Нора почти закончила очередной глянец. Я вздрагиваю, когда дверь Раджа с грохотом распахивается, и он устремляется ко мне с такой ослепительной улыбкой, что она затмевает его переливчатый галстук.

– Привет, мистер Патель, – говорю я.

– Зови меня Раджем! – отвечает он. – Или папочкой! Нет. Шучу. Не говори HR, что я так сказал. В любом случае, сегодня захватывающий день. Действительно захватывающий. Просто отличный!

– Вау, – говорю я. У LBAL есть отдел кадров? – Что происходит?

– Нас навестит сам большой босс, – сообщает Радж. – Борис Сирко. Он приедет на конференцию по поводу новой рекламной кампании, которую я запускаю.

– Правда? – удивляюсь я, произнося слоги высоко и натянуто.

– Да, он только что звонил. – Я смотрю на свой молчащий телефон, и то же самое делает Радж. – Мне на мобильный, – продолжает он. – Но ты даже не представляешь, насколько это здорово. Он никогда не заходит в офис. – Учитывая подавляющее отсутствие какой-либо суеты и действий, возможно, это не тот шок, который воображает Радж. – Возможно, тебе стоит немного прибраться, – говорит он, кивая на журналы на моем столе. – Мы должны выглядеть профессионально, лучшими из лучших. Тебе не помешало бы накрасить губы. Шучу! Хотя лишним не будет.

Пока Радж радует Джея и Лану новостями, я отправляюсь в дамскую комнату и старательно подкрашиваю губы, пока они не начинают блестеть, как лосось для суши. Затем я распушаю парик Норы и обдумываю, как использовать этот визит в своих интересах. Представить свою замаскированную личность такому человеку, как Борис Сирко, – рискованный выбор. Но если я дорожу своим здравомыслием (что спорно), я не уверена, что мы с Норой продержимся еще несколько дней в LBAL. Лучше устроить это командное представление сейчас. Поэтому я улыбаюсь зеркалу – спокойно, тепло, – снова погружаясь в свою роль.

Борис Сирко, должно быть, велел своему шоферу ехать живописным маршрутом, потому что до его прибытия проходит добрый час. Он крупный мужчина. Очень большой. Выглядит так, как будто кто-то задался целью сделать цементовоз, а затем неохотно изменил технические характеристики, чтобы вместо него вышел мужчина средних лет. Закутанный от холода в пальто, явно сшитое из шкур косолапых тюленей, он дополняет свой образ некоторыми аксессуарами – солнцезащитные очки, перчатки и фетровая шляпа в стиле Синатры. На его подбородке расплывается кровавое пятно. Вероятно, порез от бритья. Или останки конкурента, которого он съел на завтрак.

Затем я замечаю нечто по-настоящему ужасающее, нечто, от чего на моем лице застывает скромная улыбка, как будто я накрасила губы жидким азотом: Борис Сирко пришел не один, и он привел не того головореза, который угрожал Дэвиду Адлеру. Он привел кое-кого намного хуже. Кое-кого, кто встречал меня вне образа Норы.

Свою дочь.

Ирина стоит позади отца, одетая в черное пальто. На этот раз она оставила берет дома, и ее слезы, видимо, закончились после нашей встречи. Она почему-то кажется более суровой, более решительной.

Я не могу допустить, чтобы она узнала меня, но я также не могу нырнуть под стол. Не имея вразумительной идеи, как сбежать или скрыться, я должна верить, что парик, грим и новый контекст защитят меня. Я верю так сильно, что мои ладони вспыхивают. Радж немедленно подводит ко мне папу и дочку.

– Нора, – говорит Радж, – это Борис Сирко, генеральный директор Luck Be a Lady, и его потрясающая дочь Ирина.

– О боже. Приятно познакомиться, – лепечу я, почтительно опуская глаза. За этими прикрытыми веками я с лихорадочной интенсивностью думаю о Норе – о ее характере, ее предыстории, о том, как ей нужна эта работа, как она хочет произвести хорошее впечатление на начальника своего босса, даже если она, вероятно, чувствует себя некомфортно рядом с людьми, облеченными властью. Эти обстоятельства определяют тон моего голоса, наклон моей головы, положение моей руки на краю стола.

– А это Нора. Наша замечательная новая секретарша в приемной, – говорит Радж. На этот раз без шуток.

– Я люблю телефоны. – Я не отрываю глаз от своих ботинок. – Все виды телефонов. Люблю их.