Зеленая терапия. Как прополоть сорняки в голове и взрастить свое счастье

Термин «биофилия» был вновь введен в оборот[209] в 1980-х годах Э. О. Уилсоном и, как говорилось ранее, с тех пор стал краеугольным камнем экологической психологии. Эволюционное видение Уилсона привело к гораздо более широкому признанию идеи о том, что мы на генетическом уровне склонны реагировать на определенные аспекты природного мира. Человеческий вид эволюционировал так, чтобы хорошо уметь выстраивать отношения. Мы настолько хороши в этом, что мозг даже называют[210]

«реляционным органом». Ботанический мир также развивался в сторону создания плодотворных взаимоотношений, поэтому неудивительно, что в ходе нашей древней истории мы сформировали такую сильную связь с растениями и цветами. Однако проблема современной жизни заключается не только в отсутствии контакта с природой, но и в том, что мы закрываем от нее свои умы и заполняем этот образовавшийся в нашей жизни пробел чем-то другим. Подобно насекомым, которых вводит в заблуждение имитация цветов, мы стали падки на сверхнормальный стимул. Всевозможные искусственные стимулы влекут нас, нарушая дофаминовые паттерны вознаграждения, которые развились для охоты и собирательства в природном мире.

Мы занимаемся собирательством в торговом центре, мы охотимся в интернет-сетях, руководствуясь примитивной системой вознаграждения, которая не способна удовлетворить нас, однако стимулирует зависимость и заставляет нас постоянно искать, никогда не удовлетворяясь, зависеть от острых ощущений, которые сильны в ожидании, но тут же слабеют, когда мы получаем то, на что купились. Этот процесс истощает наши карманы и запасы дофамина, а также наш оптимизм и энергию. Дофаминовую систему опасно подвергать чрезмерной стимуляции: это создает порочный круг, в котором мы будем искать все большей стимуляции. Это настолько порабощает нас, что в конечном счете мы начинаем хотеть того, чего на самом деле не желаем и использовать не будем.

Психотропные наркотики и алкоголь действуют аналогичным образом, подчиняя себе наши пути дофаминового вознаграждения и в итоге создавая состояние физиологической зависимости. Зависимость также ведет к отходу от реальности и, в конечном счете, к отходу от самой жизни. Мягкое стимулирование, которое дает нам природа, вряд ли может соперничать с этим, хотя красота природного мира, особенно красота цветов, иногда все же способна вновь пробудить любовь к жизни как таковой.

* * *

Я столкнулась с замечательным примером этого, познакомившись с женщиной по имени Рената, которая участвовала в итальянской программе реабилитации наркозависимых, проводимой в Сан-Патриньяно, неподалеку от побережья Адриатического моря. Последние два с половиной года она выращивала цветы в питомнике при реабилитационной клинике. Будучи выходцем из неблагополучной и нестабильной семьи, она начала употреблять наркотики в подростковом возрасте. Как и у многих страдающих наркозависимостью, то, что начиналось как форма самолечения от душевной боли, стало болезнью и к двадцати годам развилось в серьезную зависимость.

Садоводство – это лишь малая часть того лечения, которое предлагается в Сан-Патриньяно. Терапевтическая община насчитывает 1300 жителей и пятьдесят различных подразделений, в которых в течение трех-четырех лет каждый житель осваивает новое ремесло или профессию. Существует также большой виноградник, который является одним из основных источников дохода. Концепция состоит в том, что, если человек овладеет каким-то новым ремеслом, ему можно помочь построить новую жизнь. Для этого насельники общины должны оставить свою прежнюю жизнь позади, и почти весь первый год им не разрешается контактировать с семьей или друзьями.

Большинству насельников за двадцать, и они живут вместе группами примерно по восемь человек. Прежде всего им предлагается разобраться в том, что привело их к употреблению наркотиков, при этом им предоставляется эмоциональная поддержка и помощь.

Философия, лежащая в основе программы в Сан-Патриньяно, сильна своей простотой – сосредоточение внимания на сильных сторонах человека, а не на слабостях, содействует его росту.

Ежедневно вся община собирается на обед в большом зале трапезной, за длинными столами. Мы съели домашний обед из трех блюд, простых, но вкусных. Тысяча человек, обедавших вместе в этом огромном пространстве, были оживленными и в то же время ощущали себя как в монашеской трапезной.

Сады снабжали продовольствием не только саму общину, но и местные рестораны и супермаркеты. На участке площадью пять с половиной гектаров мужчины выращивают фрукты и овощи, в то время как женщины ухаживают за цветами. Ренате было под тридцать, она носила короткие темные волосы, подстриженные в угловатом стиле пикси.