Зеленая терапия. Как прополоть сорняки в голове и взрастить свое счастье

Поначалу она была сдержанна, но в том, как она рассказывала о своем опыте работы в программе, чувствовалась глубина и сила. Она сказала мне, что самая большая перемена для нее заключалась в том, что она поняла, что хочет жить.

Ей нужно было закончить поливать цветы в своей пленочной теплице, и я пошла с ней. Я никогда не видела такого скопления петуний в одном месте, и до этого момента я никогда не думала, что в петуниях может быть что-то такое, что может мне понравиться. По одной стороне теплицы цветы были высажены яркими квадратами алого, фиолетового, желтого, розового, лилового и белого цветов. Бесспорно впечатляющее зрелище, но мой взгляд приковали растения на противоположной стороне. Здесь, по всей длине клумбы, цвели ярко-пурпурные петунии, от которых просто невозможно было оторвать взгляд. Я стояла, впитывая в себя эту красоту, пока Рената заканчивала полив.

Рената всегда любила бывать на природе и думала, что именно поэтому организаторы программы выбрали для нее данный тренинг, но, несмотря на это, ей потребовалось много времени, чтобы начать получать хоть какое-то удовольствие от работы. Она рассказала, как сильно «ненавидела» эту работу вначале и внутренне «отвергала» те растения, за которыми ухаживала. С момента, как она переступила порог Сан-Патриньяно, и до начала второго лета здесь эти токсичные чувства доминировали в ее жизни.

Так же, как и ее отношение к растениям, ее подход к людям изначально основывался на обиде и недоверии, и эти чувства менялись очень медленно. Она была уверена в своем анализе причин: «Я была очень гордой и высокомерной. Меня не тянуло к людям». До приезда сюда, будучи во власти своей зависимости, она была резка и нетерпелива: «Раньше я была как своеобразный Крестный отец, – сказала она, – хотела, чтобы все исполнялось мгновенно».

Сколько Рената себя помнила, внутри нее всегда жило что-то «уродливое», от чего она постоянно пыталась убежать. Это чувство и привело ее к наркотикам. Как она объяснила: «Когда у вас плохие эмоции, вы принимаете наркотики, чтобы избавиться от них, а когда у вас хорошие эмоции, вы принимаете наркотики, чтобы сделать их еще лучше». Находясь в общине, она пришла к пониманию того, что чувство уродства, от которого она страдала, было связано с тем, что она «раньше была переполнена ненавистью».

Уже выходя из теплицы, я заметила несколько маленьких кактусов, выстроившихся на деревянных полках в углу у входа. Я вслух восхитилась их ярко-оранжевыми и розовыми цветами. «Это мои любимцы!» – воскликнула Рената. Когда она заговорила о том, как много значили для нее эти кактусы, я поняла, что наткнулась на нечто важное. Кактусы остались после ее предшественницы. Почти год она не обращала на них никакого внимания, пока на одном из них не распустился вдруг крошечный оранжевый цветок. Это привлекло ее внимание, и впервые ей пришло в голову, что эти растения чахнут без заботы и внимания. И она решила спасти их.

Пока она рассказывала, ее чувство близости с ними стало очевидным. Заброшенные, как она когда-то, острые и колючие – трудно было найти что-либо настолько похожее на нее саму. Кактус трудно убить. Глубоко внутри растения соки, обеспечивающие его жизнь, тщательно охраняются и защищаются, позволяя кактусам преуспеть в длительной перспективе. Силы, отвечающие за жизнь в человеческом разуме, возможно, подавить легче, особенно когда речь идет о смертельно опасных наркотиках. Но все же что-то глубоко внутри Ренаты откликнулось на зов этого маленького оранжевого цветка и вялых пеньков этих кактусов. Они сыграли важную роль в том, чтобы изменить для нее ситуацию к лучшему. Теперь их мощное цветение говорило об их явном благополучии. Ее радость от того, что она спасла эти растения, была заразительной. Мы стояли и любовались ими, объединенные общим чувством счастья.

Подобный случай – это один небольшой компенсаторный акт в контексте восстановления целой жизни, но это тот опыт, который может укрепить веру в возможность нового начала. Мы меняем мир тем, что делаем, и в процессе меняемся сами.

Сокращая пути получения удовольствия и вознаграждения, наркомания далеко превосходит все другие формы привязанности, включая привязанность к самой жизни. Главной привязанностью Ренаты в течение многих лет были вещества, от которых она зависела. Наркоманам, проходящим реабилитацию, может быть трудно позволить себе снова привязаться к жизни, а еще труднее в случае, если прошлые привязанности повлекли за собой разрушительность и негатив. Философия сообщества в Сан-Патриньяно состоит в том, чтобы обеспечить условия, в которых может вырасти что-то новое. Для каждого отдельного человека это будет свой, индивидуальный процесс. Например, вы бы не выбрали группу больных кактусов за их очевидный терапевтический эффект, но каким-то образом Рената позволила себе «усыновить» их и впервые именно с ними начала замечать то, что она назвала «безмятежностью жизни».