Земледельцы

И добро бы все бутоны раскрывались одновременно — хоть на один день в году предстал бы хлопковый куст во всей своей красе! Нет же. Капризное дитя солнца, требующее от земледельца больше труда, чем любое другое растение, воздает людям за их заботы крайне неохотно, с расчетливостью скупого рыцаря.

Сперва раскрывается и отцветает только один цветок — тот, что сидит на нижней плодовой ветви и занимает ближайшее положение к стеблю.

За ним зацветает тоже ближайший к стеблю цветок, но на второй плодовой ветви. Затем цветение переходит на третий, четвертый, пятый ярусы. Причем в тот момент, когда оно достигает четвертого яруса, появляется еще и второй цветок на нижней ветке. При этом цветение подчинено определенному ритму, время, отделяющее появление каждого следующего цветка от предыдущего, строго задано. У многих сортов цветение переходит с ветки на ветку через двое суток, а от почки к почке вдоль плодовой ветки — через шестеро. Таким образом, за первые шесть суток от начала цветения распускается три бутона. За следующие шесть суток — шесть бутонов, еще за шесть суток — девять, затем двенадцать, пятнадцать, восемнадцать, и так до конца сезона, пока первые заморозки не остановят этот процесс. За каждые шесть суток растение покрывается как бы конусом цветов, причем каждый следующий конус прикрывает собой предыдущий.

Зайцев так и назвал эту особенность — конус цветения. А так как созревание коробочек протекало тоже в строго определенные сроки, то оказалось, что и плодоношение подчиняется тому же закону конуса.

Сейчас все учебные курсы по хлопководству начинаются с изложения этой теории конусов. Не всегда, однако, упоминается имя того, кто впервые выпытал у хлопкового растения его тайну.

Правда, не все цветки превращались в коробочки. Часть из них опадала, не завязав плода.

Зайцев особо изучал это явление, заметно влиявшее на урожай, и показал, что некоторые плоды не завязываются из-за неудавшегося опыления, другие же — из-за недостаточного питания цветка; именно поэтому в конце сезона, когда питательных веществ в почве оставалось мало, а требовалось их особенно много, ибо кусты к этому времени сильно разрастались, опадало большее число завязей, нежели вначале.

Вообще, весь процесс развития хлопкового растения выглядел не так просто, как мы описали. Картина варьировала в зависимости от условии погоды, плодородия почвы, избытка или недостатка влаги. Иначе и быть не могло. Живой организм растет и развивается под постоянным воздействием окружающей среды. Десятки и сотни факторов, порой едва уловимых, накладывают свой отпечаток на формирование любого организма, и хлопковое растение не исключение из этого правила.

Тем удивительнее, что начинающий исследователь в первых же своих наблюдениях вычленил главное; из тысяч и тысяч самых разнообразных фактов сумел сосредоточиться на том, что действительно вело к пониманию особенностей развития хлопкового растения.

«Факты — глупые вещи (до тех пор), пока они не приведены в связь с каким-нибудь общим законом». Эти слова одного из крупнейших натуралистов XIX века, Луи Агассиса, Зайцев поставит эпиграфом к одной из своих статей более позднего времени. Но этого кредо он держался с самого начала научной деятельности, поэтому и сумел не захлебнуться в море нахлынувших на него фактов, а уверенно проложить по нему свой собственный курс, и проложить без посторонней помощи.

Ведь молодой ученый работал в полной изоляции от мировой хлопковой науки. Война не позволяла наладить не только личные контакты с зарубежными учеными, но и получать заграничные журналы.

Правда, в автобиографии Зайцев посчитал это обстоятельство «во многом положительным, так как оно заставило меня проработать вопросы биологии хлопчатника с самого основания и во многом открыть совершенно новые пути». Но это он мог сказать лишь впоследствии, оглядывая пройденный путь.

А пока «работал он очень много, — как вспоминала Лидия Владимировна, — потому что у него был только один практикант. Г. G. сам делал наблюдения, взвешивал, подсчитывал; это ему давало возможность знать, сколько времени требует та или другая работа».

Практикантом — вернее, практиканткой, — а потом и ассистенткой его была Нина Федоровна Ярославцева, которой Гавриил Семенович поручил половину опытных делянок.

Иногда его в поле сопровождала жена, и тогда она вела записи под его диктовку. Лидия Владимировна быстро научилась разбираться в хлопчатнике; и, когда Гавриилу Семеновичу понадобилось уехать на день в Ташкент, он доверил ей наблюдения на своих делянках.

Она очень старалась в тот день. Задание выполнила безукоризненно. А потом ужасно мучилась, потому что коварное туркестанское солнце так обожгло ей шею и руки, точно она обварилась кипятком.

_____

В августе 1916 года в Голодную степь нагрянул Вавилов. Он вернулся из Персии и готовил в Ташкенте экспедицию на Памир.