Земля кочевников

В итоге менеджеры наскребли несколько мест для фургонов на нескольких парковках в радиусе 65 километров. Они наняли 251 работника по программе CamperForce – столько, сколько могло там разместиться. Некоторые новички по полтора часа стояли в пробках по дороге с парковки на склад и обратно, и это при десятичасовых сменах. Одна женщина, жившая в белом Ford, рассказала мне, что собиралась два раза в неделю тайно парковаться на участке Amazon, чтобы экономить бензин и время.

Наш куратор – сама кочевница и ветеран CamperForce – попросила прощения за эти неудобства. Она сказала, что Amazon бесконечно рада нас приветствовать. «Трудопутников ценят за усердие, дисциплину и прилежание, – пояснила она. – Мы знаем, каково это – тяжело работать целый день. Именно на это Amazon возлагает надежды. Мы собрали эту опытную группу, чтобы вы пришли и взяли быка за рога!» Наша братия, добавила она, также известна по «эффекту CamperForce»: исполнительная, эйзенхауэровская рабочая этика передавалась более молодым и менее искушенным сотрудникам. Однако позже наша команда не оказала особого влияния на вечно недовольных сотрудников поколения Y. Как и двадцатилетние, мы в основном излучали флюиды усталости и скуки.

Однако мы привнесли богатый жизненный опыт. Кит, сидевший слева от меня, в свои шестьдесят был служителем церкви с десятью детьми (пятеро взрослые, остальные жили в его фургоне). Чарли семидесяти семи лет рассказал мне, что у него болели колени после долгих лет работы слесарем на месторождениях меди. Эд и Патриция, женатые более сорока лет, в конце 1990-х ушли со своих должностей мотополицейского и почтальона соответственно.

Вместе мы учились работать в отделе под названием «Складской учет качества товара». Задача казалась несложной: сканировать штрихкоды на упаковках, чтобы они соответствовали цифровым инвентарным записям. Но мы скоро узнали, что наш склад (по словам нашего куратора, самый большой в Amazon, площадь его сопоставима с размерами девятнадцати футбольных полей) – сущий лабиринт с ловушками. Тридцатипятикилометровые конвейерные ленты перевозили коробки с места на место. Шум был как от товарных поездов, а сломаться им ничего не стоило. Нас предупредили, чтобы мы забирали волосы и не повязывали кофты вокруг пояса – иначе они могут попасть в ленту. А наши бейджи, болтавшиеся на шее, были на легко рвущихся шнурках, чтобы нас не задушило. Гул то и дело перекрывали гудки. Когда я спросила, что это значит, коллега ответила, что застрявшую ленту только что починили и она запустилась.

Барб и Чак Стаут, которых я последний раз видела в Кварцсайте, где они жгли свои документы о банкротстве, тоже работали в Хаслете. Чак стоял у ленты, когда одна из коробок слетела и сбила его с ног. Он ударился головой о бетонный пол. Скоро над ним склонились врачи из медпункта Amazon. Они сказали, что сотрясения нет, Чак может вернуться к своей работе на пункте приема и ходить по двадцать пять километров в день. Между сменами я, Чак и Барб часто сидели в местном спортбаре. Они сказали, что до того, как я приехала в Техас, представители профсоюза заняли парковку у склада. На протяжении двух недель менеджеры по два раза на дню убеждали рабочих держаться от них подальше и ни в коем случае ничего не подписывать. Информация о сотрудниках, которые общались с ними, будет внесена в базу, и их начнут «выслеживать».

Во время стажировки мы также узнали, что наш склад был одной из десяти баз Amazon, где использовались роботы Sherpa. Стокилограммовые оранжевые агрегаты напоминали огромные пылесосы. По документам это были «приводные блоки», но люди называли их «Кивы» – по имени изготовителя, написанному сбоку. Они катаются в неосвещенной клетке – роботы могут видеть и без света – по полу, который все называли «поле Кива». Их задача – перевозить по всему зданию стеллажи с товаром к станциям, где работали люди. Никто, кроме представителей подразделения «Амнистия», не имел права заходить на поле Кива, даже если коробки падали с полок. Обычным работникам можно было вытаскивать оттуда товар с помощью специального приспособления. (Как бы его ни называли, по сути это был валик на полутораметровой палке. Такая штука имелась на каждой станции.) Когда я захотела им воспользоваться, мне сказали, что придется подождать: для такого ответственного занятия нужна особая подготовка.

Вокруг Кивов было много шума. Они представали либо голубой мечтой специалиста по эффективности, инновационной технологией, призванной освободить человечество от бессмысленного труда, либо предвестниками безработной антиутопии, где ручной труд канул в Лету, а разрыв между богатыми и бедными превратился в бескрайнюю пропасть.