Земля кочевников

Больная, измученная и грязная, я тем не менее чувствовала себя обязанной людям, с которыми познакомилась, и хотела стойко продержаться до конца «кампании». Но сколько бы времени я ни провела на сборе свеклы, этот опыт всё равно не стал бы для меня посвящением в трудопутники – в итоге я вернусь домой и сяду писать книгу. Однако теперь я увидела – и прочувствовала – достаточно, чтобы заключить: мои знакомые не преувеличивали, когда рассказывали о своей работе. Однажды вечером я сказала своей начальнице, что больше не приду. Она не выказала удивления; к текучке здесь привыкли. Спустя несколько дней я узнала, что большинство моих товарищей по работе тоже ушли. А на соседней станции женщина сломала запястье. Ощутив легкий укол совести, я порадовалась, что это была не я.

Я уехала из Drayton Yard после наступления темноты, мимо меня в противоположном направлении тянулась колонна рабочей техники. В зеркале заднего вида, в дыму, поднимавшемся вокруг завода, неоновым светом сияла вывеска фабрики: American Crystal Sugar. В ту ночь я заселилась в гостиницу в Гранд-Форкс. Там я насладилась горячим душем, выкурила сигарету с травкой и уснула перед включенным телевизором. Как оказалось, в тот вечер я совершила большую ошибку.

Я отправила заявку в CamperForce примерно в то же время, что и на сбор свеклы. Прежде чем получить работу у Amazon, нужно было сдать тест на наркотики. Это правило всегда казалось мне некорректным и унизительным. Не абсурд ли, когда по всей стране пожилые кочевники сдают всевозможные анализы, чтобы устроиться на опасную, низкооплачиваемую, временную работу?

Из интернета я уже немного знала о тестах, которые проводит Amazon: некоторые говорили о скрининге. Этот метод выявляет большинство наркотиков – включая легкие, – если их принимали в последние несколько дней. Я решила, что всё в порядке, поскольку сообщила Amazon, что смогу приступить к работе только в ноябре.

Вернувшись домой, я обнаружила у себя в почте письмо от CamperForce, где сообщалось, что я должна приступить к работе 4 ноября на складе Amazon в Хаслете, рядом с Форт-Уэртом. Еще через два дня, после того как меня проверили на наличие криминального прошлого, я получила следующее письмо: у меня семьдесят два часа на то, чтобы пройти тест на наркотики в лаборатории на Атлантик-авеню, рядом с моим домом. Легко, подумала я. Но в письме меня ждал неприятный сюрприз: надо сдать мочу.

Это означало, что результаты моей ошибки будут выявляться в анализе даже через месяц, поскольку продукты распада остаются в жировых тканях. Мой тест был назначен через полторы недели после того, как я покурила в Северной Дакоте. Для скрининга этого было бы достаточно. В случае с мочой я могла так легко не отделаться. Я заказала на Amazon упаковку тестовых полосок и провела эксперимент. Полоска, показывающая отрицательный результат, появилась, но была удручающе бледной. В инструкции говорилось, что для успешного прохождения достаточно любой полоски, независимо от оттенка. Но моя была едва заметной. Я не хотела так рисковать.

Был один надежный способ сдать тест: подмешать чистую мочу. К счастью, у меня еще оставалось девять тестовых полосок. Я раздала их друзьям и близким. Вскоре нашла донора, который обеспечил меня чистым образцом. Я хранила его в маленькой бутылочке из-под шампуня. В день, когда нужно было сдавать тест, я спрятала бутылочку в белье и надела обтягивающие джинсы, чтобы она не выпала. Когда всё было сделано, лаборант сказал мне, что результаты будут через сорок восемь часов.

Из лаборатории мне так ничего и не пришло, но через несколько дней я получила еще одно письмо от CamperForce: я была чиста и могла приступать к работе. Вскоре я села в свой фургон и выехала в Хаслет.

Стажировка началась в среду утром, в комнате на складе Amazon собралась группа из тридцати одного человека. «Вас ждет напряженная физическая работа, – предупредил нас инструктор. – За день вам придется приседать по шестьдесят раз, я не преувеличиваю. Стальные ягодицы, мы идем! Верно?»

Кто-то хихикнул. Мы сидели за длинными столами в алфавитном порядке, как школьники. Большинству работников было за шестьдесят. Я оказалась единственной моложе пятидесяти, одной из трех человек без седых волос. Нам сказали, что Хаслет запрашивал восемьсот работников, а заявлений было больше девятисот. Но на парковках поблизости не было места, чтобы вместить такую орду кочевников. Другой вариант – арендовать соседнее коровье пастбище – был попросту отклонен. (Можете представить себе поле, промерзшее во время одной из знаменитых техасских метелей, с сотнями пожилых работников без электричества, воды и канализации? Кошмар пиарщика!)