Желание

– Спасибо. Ты тоже, – ответила я, окинув взглядом его темные шерстяные брюки, рубашку на пуговицах и начищенные до блеска мокасины.

Внутри дом выглядел идеально, как на рождественской открытке. Скомканную бумагу, в которую были завернуты подарки, собрали в картонную коробку и поставили за елку. В воздухе витали ароматы окорока, яблочного пирога и кукурузы в масле. Стол был накрыт, несколько блюд с гарниром уже заняли свои места на нем. Ричард и Роберт в пижамах и пушистых шлепанцах сидели на диване, читая комиксы, и я вспомнила, что, несмотря на весь их ум, они еще дети. Дейзи, до этого сидевшая рядом с ними, поднялась и подбежала ко мне, виляя хвостом. Брайс представил меня своим бабушке и дедушке. Меня приняли ласково, но я не понимала ни слова из того, что они говорили. Оставалось только кивать и улыбаться, а Брайс, наконец отведя меня в сторонку, зашептал на ухо:

– Это «хой тойдер», местный диалект. Во всем мире насчитывается всего несколько сотен человек, которые на нем говорят. На протяжении веков жители острова почти не поддерживали связи с материком, вот у них и развился собственный язык. Не расстраивайся, я тоже редко когда понимаю их.

Родители Брайса хлопотали в кухне, и после приветствий и объятий мама вручила Брайсу посудину с картофельным пюре и велела отнести на стол.

– Ричард, Роберт! – крикнула она. – Обед почти готов, так что умывайтесь и садитесь за стол.

За обедом я спросила у близнецов, что им подарили на Рождество, а они задали тот же вопрос мне. Я объяснила, что мы с тетей решили открыть наши подарки позднее, а Ричард или Роберт – я так и не научилась различать их, – повернулся к родителям.

– А мне нравится открывать подарки рождественским утром.

– Мне тоже, – подхватил второй близнец.

– А почему вы говорите об этом мне? – спросила их мама.

– Потому что не хотим, чтобы вам в голову запали нелепые мысли на будущее.

Это прозвучало так серьезно, что их мама расхохоталась.

Когда обед закончился, мама Брайса открыла мой подарок, и они вместе с мужем сердечно поблагодарили меня, а потом все вместе мы принялись наводить порядок на кухне. Остатки еды сложили в контейнеры и поставили в холодильник, и на освободившийся стол мама Брайса выложила большой пазл. Когда из коробки было высыпано содержимое, родители Брайса, его братья и даже пожилое поколение принялись переворачивать детали лицевой стороной вверх.

– Мы всегда собираем пазлы на Рождество, – шепнул мне Брайс. – Не спрашивай почему.

Сидя рядом с ним и вместе с остальными подбирая подходящие один к другому кусочки пазла, я размышляла, чем сейчас занимаются мои родные. Было легко представить, как Морган убирает подаренную ей новую одежду, мама готовит ужин в кухне, а папа смотрит матч по телевизору. Меня вдруг осенило, что после утренней суеты с открыванием подарков все в моей семье занимаются каждый своим делом, разве что собираются вместе за ужином. Я понимала, что у каждой семьи свои праздничные традиции, но наши, похоже, разобщали нас, а традиции семьи Брайса объединяли.

Снаружи начался дождь, который вскоре перешел в ливень. Сверкали молнии, грохотал гром, а мы усердно собирали пазл. Он состоял из тысячи деталей, но в семье Брайса все оказались виртуозными собирателями, особенно отец, и мы управились меньше чем за час. Если бы я складывала его одна, то наверняка провозилась бы до следующего Рождества. В качестве фона мы включили «Скруджа» – мюзикл по мотивам классического романа Диккенса, а когда он закончился, нам с Брайсом было пора уходить. Выудив из-под елки пару неоткрытых свертков, Брайс прихватил зонты и ключи от машины, и я обняла всех его близких на прощание.

Было темнее, чем обычно в это же время, пока мы ехали по безлюдным дорогам. Плотные тучи заслоняли звезды, дворники смахивали дождь со стекла. К тому времени, как мы затормозили у тетиного дома, ливень сменился изморосью. Тетю мы застали в кухне, в компании Гвен. Я вновь уловила аппетитные запахи, хотя еще даже не успела проголодаться.

– С Рождеством, Брайс! – воскликнула Гвен.

– Ужин будет готов через двадцать минут, – сообщила тетя Линда.

Брайс положил свои подарки под елку вместе с остальными и обнял обеих женщин. За несколько часов моего отсутствия дом преобразился. Елка сияла, свечи мерцали на столе, на каминной полке, на приставном столике у дивана. По радио негромко играла праздничная музыка, напоминая мне о детстве, когда я первым делом утром в Рождество прокрадывалась вниз, в гостиную. Я обходила вокруг елки и рассматривала подарки, замечала, какие предназначены мне, а какие – Морган, а потом садилась на ступеньку лестницы. Сэнди обычно присоединялась ко мне, я гладила ее по голове и следила, как в душе нарастает предвкушение – вплоть до того момента, когда наконец просыпались остальные.

Перебирая мысли об этих праздничных утренних часах, я почувствовала на себе любопытный взгляд Брайса.

– Вспомнила о хорошем, – просто объяснила я.

– Тяжело, наверное, быть сегодня вдали от семьи.

Я встретилась с ним взглядом, и у меня потеплело на душе, чего я никак не ожидала.