Жены и дочери

— Я все чаще чувствую себя настолько усталым и слабым, что с трудом сохраняю лицо даже перед отцом.

— Но почему же до сих пор не обратились к папе? — удивилась Молли. — Хотя бы написали.

— Сам не знаю. Плыл по течению: то хуже было, то лучше. И вот сегодня наконец собрался с духом и решил услышать вердикт вашего отца. Увы, напрасно!

— Но его не будет всего пару дней. Как только вернется, сразу же вас навестит: я передам вашу просьбу.

— Только помните: мой отец ничего не должен знать, — предупредил Осборн на удивление энергично, опершись на подлокотники и выпрямившись в кресле. — Его нельзя волновать. Ах, если бы только Роджер был дома!

— Прекрасно вас понимаю, — сочувственно проговорила Молли. — Ощущаете себя больным — но что, если это просто следствие усталости?

Она не знала, имеет ли право вторгаться в мысли гостя, но если уж это случилось, не могла лгать.

— Иногда считаю себя больным, а иногда думаю, что из-за хандры преувеличиваю и воображаю лишнее. — Осборн немного помолчал, а потом, словно приняв важное решение, заговорил снова. — Видите ли, от меня, от моего здоровья зависит благополучие дорогих, близких мне людей. Еще не забыли о том, что случайно услышали в нашей библиотеке? Думаю, нет: часто замечал в вашем взгляде немой вопрос, — но тогда я вас не знал, а сейчас, кажется, знаю.

Странная бледность испугала Молли, и она предложила:

— Не спешите поведать все и сразу, отдохните. Никто нам не помешает. Я пока займусь вышивкой, а как только будете готовы продолжить, внимательно выслушаю вас.

— Спасибо.

Гость очень долго молчал, потом все же заговорил очень спокойно, словно о посторонних людях:

— Мою жену зовут Эме. Эме Хемли, разумеется. Живет она в Бишопфилде — деревне неподалеку от Винчестера. Запишите, но никому не показывайте. Она француженка, принадлежит к католической церкви. Прежде работала гувернанткой, вполне добродетельная женщина. Не могу, не смею выразить, как она мне дорога. Когда-то думал признаться Синтии, однако та не видела во мне брата: возможно, стеснялась новых отношений, — но все равно передайте ей мою признательность. Приятно сознавать, что кто-то разделяет с тобой тайну, а вы, Молли одна из таких: вам можно доверять почти так же, как я доверяю Роджеру. Даже всего лишь сообщив вам, где находится моя жена с ребенком, я почувствовал себя лучше.

— Ребенок! — изумленно воскликнула Молли.

Но прежде чем мистер Осборн Хемли успел как-то отреагировать, Мария объявила:

— Мисс Фиби Браунинг.

— Спрячьте это, — быстро проговорил Осборн, что-то вложив в руку Молли. — И никому не показывайте.

Глава 46

Сплетни в Холлингфорде

— Дорогая Молли, почему не приходишь с нами пообедать? Я сказала сестре, что пойду к тебе сама и как следует отчитаю. Ах, мистер Осборн Хемли, это вы?

На круглом лице мисс Фиби появилось настолько откровенное выражение любопытства относительно нарушенного тет-а-тет, на что Осборн и Молли с улыбкой переглянулись.

— Уверена, что… да, иногда случается… думаю, наш обед… — пробормотала мисс Фиби, но потом, немного успокоившись, все-таки сумела высказаться связно: — Мы только что узнали, что миссис Гибсон уехала в пролетке от гостиницы: сестра отправила Бетти заплатить за пару кроликов, которых поймал в силки Том Остлер (надеюсь, нас не привлекут за браконьерство, мистер Осборн, ведь силки не требуют лицензии?). Оказалось, что Том повез твою дорогую маму в Тауэрс-парк, так как Грин, который обычно управляет пролеткой, растянул лодыжку. Мы как раз закончили обедать, но когда Бетти сказала, что Том Остлер не вернется до позднего вечера, я воскликнула: «Ну вот, бедная девочка сидит дома одна, а ведь мы так дружили с ее матушкой, когда та еще была жива!» Очень рада, что ошиблась.

— Я вообще-то приехал к мистеру Гибсону, но, как выяснилось, он отправился в Лондон, и мисс Молли любезно предложила мне присоединиться к ней за ленчем. Впрочем, мне уже, пожалуй, пора.

— Ах ты господи! Какая жалость! — заволновалась мисс Фиби. — Я вам помешала, хотя и пришла с лучшими намереньями. Вечно все делаю невпопад, с самого детства.

И все же Осборн удалился прежде, чем мисс Фиби успела закончить свой путаный монолог, на прощание смерив Молли странным тоскливым взглядом, который поразил ее в тот момент и навсегда остался в памяти.

— Так приятно беседовали, и вот явилась я и все испортила. Ты очень добра, дорогая…

— Вы о чем, милая мисс Фиби? Если думаете, что между мной и мистером Осборном Хемли роман, то глубоко заблуждаетесь. Кажется, я уже говорила об этом, так что поверьте.

— Ах да, помню, а сестра почему-то решила, что речь шла о мистере Престоне.

— Оба предположения в равной степени ошибочны, — заметила Молли, улыбаясь и стараясь выглядеть невозмутимой, однако густо покраснев при упоминании об управляющем.