Жизнь двенадцати цезарей

Затем он вернулся в столицу и, переправившись в Македонию, окружил войска Помпея огромными сооружениями, почти четыре месяца держал в осаде и наконец разбил в сражении при Фарсале. Преследуя бежавшего Помпея, он прибыл в Александрию, но нашел только его труп. Замечая, что царь Птоломей старается и в отношении его действовать предательски, он начал с ним крайне опасную войну. У него не было ни удобного для нее театра, ни благоприятного времени: война началась зимой, в стенах столицы врага чрезвычайно богатого и замечательно хитрого, между тем Цезарь нуждался во всем и не был готов. Однако ж ему удалось подчинить себе Египетское царство, которое он отдал Клеопатре и ее младшему брату.

Превратить его в провинцию он не решился, опасаясь, что рано или поздно оно может послужить источником новых смут, если ему дадут слишком беспокойного наместника.

Из Александрии он отправился в Сирию, а оттуда в Понт, вследствие полученных им известий о Фарнаке. Последний был сыном Митридата Великого. Пользуясь тогдашними обстоятельствами, он успел одержать целый ряд военных успехов, сделавших его чрезвычайно самонадеянным. Прошло всего четыре дня, как Цезарь прибыл туда, и всего четыре часа, как увидел неприятеля, а уже одно сражение заставило последнего обратиться в бегство. Цезарь часто вспоминал о счастье Помпея, который приобрел военную славу главным образом своими победами над неприятелем, крайне невоинственным. Потом Цезарь разбил в Африке Сципиона и Юбу, старавшихся спасти остатки войск противной партии, и в Испании — сыновей Помпея.

В продолжение всей междоусобной войны он терпел поражения только через своих легатов. Из них Гай Курион[58] погиб в Африке, Гай Антоний попал в руки неприятеля в Иллирии, Публий Долабелла потерял в той же Иллирии флот, а Гней Домиций Кальвин на Понте — сухопутное войско. Сам же Цезарь неизменно пользовался удачей в сражениях. Его успехи нельзя даже было назвать неуверенными, за исключением двух случаев, в первый раз при Диррахии, — причем он, разбитый, но не преследуемый Помпеем, заявил, что последний не умеет пользоваться победой, второй же в последнем сражении в Испании, где он, в отчаянии, думал даже о самоубийстве.

По окончании войны он пять раз отмечал триумф — четыре раза после победы над Сципионом, в одном и том же месяце, но через несколько дней один после другого, и еще раз — после поражения сыновей Помпея. Первым и самым великолепным образом праздновал он галльский триумф, далее — александрийский, затем — понтийский, следующим — африканский и последним — испанский, причем каждый отличался украшениями и частностями. В день галльского триумфа Цезарь ехал мимо Велабра и чуть было не упал с колесницы, у которой сломалось колесо. Он въехал на Капитолий при огне, причем сорок слонов везли по обеим сторонам лампадарии[59]. В понтийском триумфе в процессии между всем прочим несли впереди носилок доску с надписью из трех слов: veni, vidi, vici. Это, в противоположность остальному, указывало не на военные подвиги, но на то, как быстро их совершили.

Каждому из своих старых легионеров-пехотинцев Цезарь из добычи дал по двадцать четыре тысячи нуммов, сверх двух тысяч сестерциев, ассигнованных им в начале гражданской войны. Он назначил им и земельные участки, но не в полную собственность, чтобы не выгонять их настоящих владельцев. Народу, кроме десяти модиев хлеба и стольких же фунтов масла, он раздал каждому по триста обещанных им раньше нуммов и, в прибавку, сто, за медленную выдачу первых. Жившие в Риме получили от него годовую плату за квартиру, если она доходила до двух тысяч нуммов, жившие в Италии — на сумму, не превосходившую пятисот сестерциев. Затем он устроил угощение и раздачу мяса, а после побед в Испании — два обеда. Дело в том, что первый из них показался ему бедным и не соответствовавшим присущей ему щедрости, и через четыре дня он задал новый, чрезвычайно богатый.

Цезарь устраивал разнообразные увеселения: бои гладиаторов, игры во всех кварталах столицы, причем театральные представления шли на всех языках, наконец, скачки, состязания атлетов, морские сражения. В одной из битв гладиаторов на форуме дрались потомок претора Фурий Лептин и бывший сенатор и адвокат Квинт Кальнен. Военный танец исполняли дети азиатских и вифинских вельмож. Во время игр римский всадник Децим Лаберий участвовал в миме собственного сочинения[60]. Получив в подарок пятьсот тысяч сестерциев и золотое кольцо, он пошел со сцены чрез орхестру к всадническим местам.