Жизнь графа Николая Румянцева. На службе Российскому трону

В других донесениях И. Симолина говорится о том, что летом 1789 года во Франции наступила полнейшая и беспримерная анархия, состояние полного разрушения, «нет ни судей, ни законов, ни исполнительной власти, и о внешней политике настолько нет речи, как будто это королевство вычеркнуто из европейских держав» (Там же. С. 408). В Национальном собрании идут столкновения между лидерами различных партий и клубов, король и королева содрогаются от непредсказуемых решений депутатов собрания, несколько сот гвардейцев требует отпусков и вознаграждения.

Король и королева вынуждены были покинуть Версаль и вернуться в Париж. Герцог де Лианкур, придворный Людовика ХVI и депутат от дворян в Генеральных штатах, заявил, с согласия короля, что Национальное собрание тут же приняло решение проводить свои заседания в Париже: Национальное собрание неотделимо от его величества французского короля. Свобода передвижения королевского семейства оказалась строго ограниченной. В это же время нападкам подвергаются жестоким духовные лица. С каждым днем увеличивается выдача паспортов по мотивам состояния здоровья или устройства личных дел за границей.

И. Симолин, используя информацию от компетентных лиц, сообщает в Петербург, что толпы крестьян ходят по деревням и грабят зажиточные имения и сжигают замки.

Тринадцать раз Национальное собрание отказывалось признать равноправие евреев и только 28 сентября 1791 года утвердило декрет о равноправии евреев под влиянием и давлением общества масонов, принимавших участие в революционных событиях и выделивших большие средства для подкупа вождей собрания – аббата Грегуара, графа Клермон-Тоннера, Дюпора, адвоката Годара, Робеспьера и графа Мирабо. Тысячи евреев прибывали во Францию, чтобы стать равноправными жителями страны.

И. Симолин писал об всем примечательном, что происходило во Франции, особенно в Париже. Писал, что граф де Майбуа, генерал, обратился за помощью к дворам Мадрида, Неаполя и Турина, каждое королевство должно было выделить деньги и солдат и одновременно в назначенный момент двинуться к Парижу, а внутри страны будут ожидать большие силы роялистов. Писал о том, что союзный договор между Оттоманской Портой и прусским королем, заключенный в Константинополе, будет ратифицирован через пять месяцев и возникнет возможность перейти к проведению мирных переговоров. В июле 1790 года состоялась Рейхенбахская конвенция между Пруссией, Польшей, Англией, Голландией и Австрией для сохранения Турецкой империи, Австрия вскоре заключила с Турцией мир, оставив Россию наедине с Турцией. Писал и о том, что Англия имеет своих агентов в Национальном собрании, которые исподтишка влияют на исход того или иного решения. Писал и о том, как парижане, готовясь отметить годовщину взятия Бастилии, создали на Марсовом поле абширный амфитеатр, «огромный зал, который вместит, кроме Национального собрания, короля, всего двора, депутатов от различных коммун и всех, кто должен присутствовать на празднике, еще около 300 тысяч зрителей» (Там же. С. 435).

На Марсовом поле один за другим принесли клятву верности конституции маркиз де Лафайет, граф де Мирабо, председатель Национального собрания и его депутаты; стоя клялись хранить верность нации, закону, королю, конституции, одобренной Национальным собранием и королем.

Французский король вслед за ними произнес:

– Я, король французов, клянусь употреблять всю данную мне государственным законом власть для поддержания конституции, учрежденной Национальным собранием и одобренной мною, а также клянусь следить за исполнением законов.

Прибывшие на Марсово поле признавали конституцию и обнажали головы перед председателем собрания Байи с криками «Да здравствует нация!», преклоняли перед Людовиком XVI колени и опускали к его ногам шпаги с возгласами «Да здравствует король!». Но конституционная монархия во Франции просуществовала недолго.

Уже летом 1790 года роялисты задумали организовать похищение короля и его семейства. Во главе заговора о похищении короля и его семейства были министр двора барон де Бретейль, маркиз де Буийе, командовавший военным гарнизоном в Нанси, и любовник Марии-Антуанетты граф Ферзен. Строились продуманные планы, потом отвергались, что-то мешало, но идея побега не переставала существовать.

В августе 1790 года Национальное собрание приняло решение о сокращении армии. В городе Нанси полк, сформированный швейцарскими наемниками, было решено расформировать. Солдаты выбрали делегатов и отправили в Париж доложить Национальному собранию о своих требованиях. Солдат арестовали, а недовольный полк и примкнувшие к ним полки объявили врагами нации и государства. Маркиз де Буийе с трехтысячным карательным отрядом должен был подавить восстание в Нанси.