Жизнь графа Николая Румянцева. На службе Российскому трону

Бывало, что Екатерина II принимала решение по своей прихоти, из личных соображений, желая угодить кому-либо из своих приближенных, а не ради пользы государства и угождая справедливому правосудию. Он согласен, она милосердна, снисходительна к людским слабостям, она сочувствует угнетенным и страждущим, но порой рассердится и выгоняет прочь из кабинета даже в том случае, когда он доказывает ей справедливость своего решения, конечно, он обидится, рассердится, скажет себе, что он не будет с ней откровенным, сдержит свою прямоту, а на следующий день она уже не помнит своего гнева, спросит о жене, скажет ему что-то ласковое и милое, так что он сразу остынет от своего гнева и что-то скажет чистосердечное. Однажды так и случилось, что он не выдержал тона, вскочил со стула и воскликнул:

– Боже мой! Кто может устоять против этой женщины! Государыня! Вы не человек. Я сегодня наложил на себя клятву, что после вчерашнего ничего с вами не говорить, но вы против воли моей делаете из меня что хотите.

– Неужто это правда? – засмеялась Екатерина Алексеевна.

Два года пробыл Державин статс-секретарем в кабинете императрицы. А когда паралич разбил князя Александра Алексеевича Вяземского, который больше тридцати лет прослужил на почетном месте генерал-прокурора, Екатерина II спросила у Державина, кто может заменить его, и внимательно посмотрела на опытного сановника, который давно мечтал о такой должности, но он ответил императрице что-то неопределенное. Платон Зубов тоже не раз спрашивал его о такой замене, но тоже так и не узнал о тайной мечте Державина. Вскоре по двору, в апреле 1792 года, разлетелась весть: генерал-прокурором назначен племянник князя Потемкина Александр Николаевич Самойлов, правитель канцелярии совета, подчинили генерал-прокурору и Тайную канцелярию. И Державин не удивился этому назначению, слишком много подручных Потемкина крутилось около императрицы в эти дни, напоминая о светлейшем князе, почившем в 1891 году, и она сама проливала слезы, вспоминая сладостные дни дружбы с ним, любовные сцены и деятельность его на юге России.

Во время очередной встречи с Державиным императрица попросила его принести свои примечания к сенатским запискам, как она повелела в свое время.

– Принеси же их завтра ко мне.

Прочитав записки, императрица снова вызвала Державина и сказала ему:

– Дельные примечания. Отдай их новому генерал-прокурору и объяви от меня, чтоб он поступал по ним и во всех делах советовался с тобой.

Потом она тоже самое сказала и Самойлову. Вскоре Державин был в канцелярии генерал-прокурора и принимал участие в обсуждении одного из спорных дел. Но мнения Державина и Самойлова разошлись, приняли решение Самойлова, и это продолжалось не раз. В их спор постоянно вмешивался правитель канцелярии П.А. Ермолов, которого тут же поддерживал Самойлов, и Державин почувствовал, что участие его в сенатских делах бесполезно. Разноречивость мнений Державина и Самойлова чаще всего приводили к разладу, и вскоре Державина перестали приглашать на заседания. Тем более что генерал-прокурор Самойлов по завещанию князя Потемкина получил часть земли в польских губерниях и он захватил, отстранив других наследников, большую часть этих земель. Графиня Браницкая с помощью Державина подала жалобу в 3-й департамент Сената, затем дело перешло в общее собрание Сената и единогласно решено было в пользу графини и ее соучастников. Естественно, после этого решения Сената Самойлов имел серьезный разговор с Державиным.

2 сентября 1793 года Державин был назначен сенатором и ему пожалован орден Святого Владимира 2-й степени по случаю заключения с Оттоманской империей Ясского мира.

В эти дни Державин зашел в аппартаменты Платона Зубова и просил передать императрице глубокую благодарность за орден и назначение сенатором.

– Неужто доволен? – спросил Зубов.

– Как же, – отвечал Державин, – бедному дворянину, без всякого покровительства служившему с самого солдатства, не быть довольным, что он посажен на стул сенатора Российской империи? Ежели кто почитает их, то есть сенаторов, ничтожными, то я сумею снискать себе уважение. «В записках своих Державин говорит, что во все время служения в звании сенатора он, невзирая ни на какие лица и обстоятельства, строго стоял за соблюдение правды и законов и вел постоянную борьбу то с самими сенаторами и даже генерал-прокурорами, когда они действовали вопреки своим обязанностям, то с обер-прокурорами и обер-секретарями» – так писал Я. Грот, анализируя деятельность Державина, в том числе и по «Запискам» самого Г. Державина (Грот. С. 429).

Часть шестая

Итоги царствования Екатерины Великой

1. Великий князь Павел Петрович