Жизнь графа Николая Румянцева. На службе Российскому трону

Вскоре после этого произошло событие, которое надолго омрачило жизнь Зимнего дворца. Барон Аракчеев, о котором сложилось впечатление как о незаметной фигуре, как об искусном муштровальщике новобранцев, неожиданно оказался в центре событий. Однажды он во время обучения пришел в такую ярость, что, кроме отборнейшей брани, влепил молодому колонновожатому пощечину. В начале января 1798 года барон Аракчеев разразился бурной бранью и по адресу подполковника Лена, сподвижника Суворова и георгиевского кавалера. Подполковник Лен попытался встретиться с Аракчеевым, но безуспешно, его не приняли. Написав письмо барону Аракчееву, подполконик Лен застрелился. Эта печальная весть стала известна императору, как и обстоятельства, сопутствующие самоубийству. Прочитав письмо Лена барону Аракчееву, император Павел I под напором близких придворных уволил Аракчеева в отпуск для излечения, барон тут же уехал в село Грузино, а на его место генерал-квартирмейстера был назначен генерал-лейтенант Герман. 18 марта 1798 года последовал приказ императора об увольнении генерал-майора Алексея Аракчеева со службы, но с присвоением ему следующего чина – генерал-лейтенанта. Но Аракчеев в селе Грузино не остался забыт. Великий князь Александр Павлович писал Аракчееву 7 мая 1798 года: «Душевно бы желал тебя увидеть и сказать тебе изустно, что я такой же тебе верный друг, как и прежде. Признаюсь, однако же, что я виноват перед тобою и что давно к тебе не писал; но, ей-богу, от того произошло, что я не имел ни минуты для сего времени, и я надеюсь, что ты довольно меня коротко знаешь, чтобы мог усомниться обо мне. Если ты сие сделал, то по чести согрешил и крайне меня обидел, но я надеюсь, что сего не было. Прощай, друг мой! Не забудь меня и пиши ко мне, чем ты меня крайне одолжишь. Так же поболее смотри за своим здоровьем, которое, я надеюсь, поправится; по крайней мере, желаю оного от всего сердца и остаюсь навек твой верный друг».

Вскоре барон Аракчеев вернулся к своим обязанностям.

Император Павел I, вполне довольный обстоятельствами семейной жизни, красотой и обаянием императрицы Марии Федоровны, которая чуть ли не ежегодно рожала сыновей и дочерей, довольный и тем, что императрица, по совету своей матушки из Вюртемберга, смирилась с пребыванием в придворном штате фрейлины Екатерины Ивановны Нелидовой, ставшей сердечным другом императора, не раз вспоминал своих великих французских предшественников Генриха IV и Людовика ХIV, имевших официальную фаворитку, к тому же и не одну.

Император Павел I поглощен был военными вопросами, наводил порядок и дисциплину в гвардии и полках, внутренними и внешними делами всецело заправляли братья Куракины, исполнявшие обязанности генерал-прокурора и вице-канцлера. Дела шли не совсем удачно, но братьям Куракиным помогали и императрица Мария Федоровна, и Екатерина Ивановна, сочувствующие французским эмигрантам, а их в России оказалось чрезмерно много.

5 марта 1798 года Павел I, великие князья Александр и Константин, канцлер князь Безбородко, обер-гардеробмейстер Иван Кутайсов отправились в Москву, где должны были состояться большие маневры под командованием фельдмаршала графа Ивана Петровича Салтыкова. Всю дорогу до Москвы Кутайсов не уставал сыпать комплименты в адрес императора, то и дело вспоминая добрые дела с его стороны. Павел Петрович нерешительно отмахивался от комплиментов, но Иван Кутайсов возражал, приводя выразительные примеры подлинной доброты императора. Сначала император не очень-то внимательно прислушивался к Кутайсову, но потом его болтовня коснулась императрицы и фрейлины Нелидовой, затем – князей Куракиных, и тут ни одного доброго слова не прозвучало по их адресу. Император не вытерпел и сказал:

– Иван, а ты помнишь, как год тому назад, во время коронации в Москве, я пожаловал тебя в обер-гардеробмейстеры 4-го класса, а ты, почувствовав себя обиженным, попросил тебя наградить еще и орденом Святой Анны 2-го класса. Ты, конечно, помнишь мою ярость в связи с этим, я хотел тебя просто уничтожить, ты знаешь, что этим орденом я награждаю очень редко, а тут, пожалуйста, низшие чины требуют такого награждения. И ты помнишь, кто защитил тебя? Сначала императрица, а потом фрейлина Нелидова после обеда упросила меня даровать тебе прощение. Помню также и то, что ты в порыве благодарности бросился к ногам императрицы. А сейчас ты забыл об этом? Так ты благодаришь тех, кто заступается за тебя?