Жизнь по-американски

Однако я не могу смириться с тем, что Вы не сочли нужным спросить мнение Израиля, прежде чем направлять свои предложения Иордании и Саудовской Аравии, первая из которых не раз высказывалась против кемп-дэвидских соглашений, а вторая является их убежденным противником. Если бы Вы дали себе труд выслушать наше мнение, то не сочли бы возможным предлагать воссоединение Западного берега с Иорданией. То, что некоторые называют Западным берегом реки Иордан, господин Президент, на самом деле — Иудея и Самария, и от этого исторического факта никуда не уйдешь. Циники могут смеяться над историей — это их дело, — но я не отступлю от истины. А истина заключается в следующем: тысячелетия назад существовало еврейское царство Иудея и Самария, где наши цари преклоняли колена перед Богом, где наши пророки предвещали вечный мир, где мы создали богатую культуру, которую сохранили в наших сердцах в течение восемнадцати веков скитаний по белу свету и с которой возвратились домой.

Король Иордании Абдалла захватил часть Иудеи и Самарии в 1948 году. В 1967 году, защищаясь от нападения короля Хусейна, мы, с Божьей помощью, освободили нашу исконную территорию. Иудея и Самария больше никогда не станут Западным берегом Иорданского Хашимитского Королевства, которое было образовано британскими колонизаторами после того, как французская армия изгнала из Дамаска короля Фейсала".

Бегин в Кемп-Дэвиде утверждал, что соглашение о предоставлении через пять лет автономии палестинцам, живущим в этом районе, было достигнуто по инициативе Израиля, но теперь он заявлял, что Израиль никогда не уступит этих территорий.

"Главная наша забота, — говорилось далее в письме, — безопасность. Иудея и Самария — горные районы, а две трети населения Израиля живет на приморской равнине, над которой возвышаются эти горы. Отсюда можно обстреливать любой город и деревню на равнине и, главное, наш центральный аэропорт.

До 1967 года мы были зажаты на узкой полосе, которая отстояла на восемь миль от морского берега, и теперь, господин Президент, Вы предлагаете, чтобы мы вернулись примерно в то же состояние.

Господин Президент! Вы утверждаете, что не поддержите идею создания независимого палестинского государства в Иудее, Самарии и секторе Газа. Но такое палестинское государство неизбежно возникнет и без Вашей поддержки, как только Иудея и Самария будут переданы под юрисдикцию Иордании, а затем, не успеете Вы и оглянуться, как в центре Ближнего Востока появится советская военная база. Это будет угрозой самому существованию Израиля, и мы никогда на это не согласимся. За последние два года Израиль и Соединенные Штаты называли друг друга друзьями и союзниками: как же может друг желать ослабления друга или союзник ставить под угрозу союзника. А именно это явилось бы неизбежным следствием воплощения в жизнь предложений, которые Вы передали мне 31 августа.

Надеюсь, что этого не произойдет.

Не умолкну ради Сиона, и ради Иерусалима не успокоюсь (Исаия, глава 62, ст. 1).

Менахем".

В ответном письме Бегину, отправленном на следующий день, я писал, что, хотя кабинет Израиля отверг наше предложение еще до того, как оно было обнародовано, я по-прежнему считаю, что в нем "содержатся все элементы, необходимые для достижения прочного мира на Ближнем Востоке с полным учетом требований безопасности Израиля. Надеюсь, что, изучив наше предложение более внимательно, Вы придете к тому же мнению. Хочу еще раз подтвердить, что моя страна и я лично будем верны нашему обязательству обеспечить безопасность Израиля и израильского народа. Но такая безопасность достижима только в рамках действительного мира, основанного на надежных и прочных договорах между Израилем и его соседями-арабами".

В конце лета 1982 года я все еще смотрел на будущее Ближнего Востока со сдержанным оптимизмом и надеялся, что процесс мирного урегулирования в этом районе удастся продолжить. Соглашение, которого Хабиб добился в Бейруте, как будто осуществлялось с успехом: более десяти тысяч вооруженных палестинцев были выведены из Бейрута под надзором французских и итальянских войск и наших морских пехотинцев и готовились покинуть Ливан.

Хотя Бегин и его кабинет отвергли наше предложение об общем урегулировании, Египет, Саудовская Аравия и Иордания отнеслись к нему скорее положительно. Я надеялся, что с течением времени и Израиль, взвесив шансы и уверившись в гарантиях своей безопасности, также примет наш план. Я собирался вновь и вновь убеждать Бегина в его целесообразности. Я считал, что народ Израиля, уставший от многолетнего военного противостояния, в конце концов поймет, что наше предложение обещает прочный мир на Ближнем Востоке, и тогда выступит в его поддержку и окажет соответствующее давление на правительство Бегина.

Да, я был полон оптимизма, не зная, что самое худшее еще впереди.

59