Читаем Жизнь по-американски полностью

Заседание группы планирования СНБ относительно положения в Бейруте. Билл Кейси считает, что мы должны обеспечить для Берри какой-то фиговый листок, иначе ему грозит месть фанатиков за выдачу нам заложников. Билл предложил направить к нему нашего представителя, который бы потребовал от него гарантий безопасности Израиля в Южном Ливане, в обмен на что те освободят семьсот с лишним шиитов, которые находятся у них в тюрьмах. Я со своей стороны предложил обратиться к сирийскому президенту Асаду с просьбой передать Берри наш ультиматум — либо он сделает смелый шаг и освободит наших заложников, либо — если будет упорствовать — мы предпримем санкции: закроем бейрутский аэропорт, заблокируем гавани Ливана и т. п. до тех пор, пока он не освободит наших людей. Я согласен, что какой-то фиговый листок необходим, но, на мой взгляд, так же необходима угроза ответных (невоенных) мер.


26 июня

Заседание Совета национальной безопасности: появилась надежда на благополучное возвращение заложников. Берри (по совету Асада) предложил перевести их в посольство какой-нибудь западной страны в Бейруте или Сирии, где они, предположительно, останутся до тех пор, пока Израиль не освободит всех шиитов. Мы предпочитаем, чтобы это была Сирия, и не намерены оставлять там заложников на неопределенное время. Израильтяне в скором времени начнут освобождать шиитов. Мы хотим, чтобы четко просматривалась связь между освобождением шиитов и освобождением заложников. Сегодня Берри освободил заложника, которому стало плохо с сердцем. Так что появились основания для оптимизма. Мне только что доложили, что у Берри есть собственность в Соединенных Штатах — два магазина и несколько заправочных станций. Возможно, это можно использовать как рычаг для давления на него.


27 июня

Один заложник уже дома, и идут разговоры, что остальных переведут во французское посольство в Бейруте или Дамаске. Пока ничего нового не произошло. Берри утверждает, что не волен решать вопрос о судьбе заложников. Каддафи ведет переговоры с Ираном и Сирией о террористической войне против Соединенных Штатов…


28 июня

(Ездил в Чикаго)…где встречался с семьями некоторых заложников, а также с семьей преподобного Дженко, одного из семи похищенных американцев. Рассказал им, что делаем для освобождения их близких. Какие у нас замечательные люди! Перед самым концом встречи один юноша, отец которого находится в руках террористов, сказал, что одобряет наши действия и согласен, что мы не должны вступать в сделку с террористами… Остальные его поддержали.

Вернулся в Вашингтон в 5.15 вечера. Совещание группы планирования СНБ. Получено сообщение, что Сирия пригласила наших корреспондентов приехать завтра утром в Дамаск присутствовать при прибытии заложников. Может быть, наконец наши надежды сбудутся.


29 июня

Получили сообщение, что наши заложники, за исключением четырех человек, переправлены на автобусе Красного Креста в здание, находящееся в миле от бейрутского аэропорта. Я собирался выступить перед представителями прессы в 9 часов утра. Во время завтрака мы с Нэнси включили телевизор. Оказалось, что наши заложники все еще в Бейруте, а вовсе не в Дамаске. Ни Берри, ни Асад не смогли вызволить оставшихся четырех заложников, которых держат эти бандиты из "Хизбаллах". Через несколько часов стало ясно, что сегодня уже ничего нового не произойдет.


30 июня

Поступило сообщение, что заложники выехали на машинах Красного Креста по направлению к Дамаску. Дорога заняла гораздо больше времени, чем предполагалось. Оказывается, в каждой деревушке их встречали ликующие толпы, и это задержало их в пути. Примерно без четверти четыре по нашему времени они прибыли в отель "Шератон" в Дамаске.

Обедали сегодня у Джорджа Шульца. Присутствовал также О Бай. Наконец-то у нас отлегло от сердца. Перед обедом я выступил из Овального кабинета с телевизионным обращением к народу, а Джордж провел пресс-конференцию. К моменту моего выступления заложники уже вылетели из Дамаска на нашем военном самолете…


Понедельник. 1 июля

Утром узнал, что заложники уже на нашей военно-воздушной базе в Висбадене. Кажется, они и их родственники, которые вылетели в Германию, чтобы их там встретить, будут здесь завтра во второй половине дня. Мы с Нэнси собираемся встречать их в аэропорту.

На заседании группы планирования СНБ обсуждали программу дальнейших действий. У нас связаны руки — в плену у террористов все еще находятся семеро похищенных американцев. Я позвонил Асаду, поблагодарил его за помощь и попросил принять участие в судьбе этих семерых. Он один пользуется каким-то влиянием у захвативших их фанатиков. В ответ он несколько раздраженно упрекнул меня, что мы собираемся напасть на Ливан. Я ответил, что ничего подобного мы не замышляем, но сделаем все возможное, чтобы люди, виновные в гибели наших юношей, понесли заслуженную кару. Подробно доложил об этом эпизоде на заседании кабинета министров…


2 июля

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное