Жизнь по-американски

Но сейчас, оглядываясь на прошлое и многое узнав из доклада комиссии Тауэра, я понимаю: несмотря на неоднократные заверения Израиля, что мы имеем дело с умеренными политическими деятелями Ирана, некоторые из этих "умеренных", по-видимому, были агентами правительства аятоллы Хомейни и имели задание получить оружие обманным путем. И хотя Израиль ручался за людей, с которыми мы непосредственно имели дело (и которые помогли нам освободить трех заложников), они сильно напоминали мошенников. Они давали обещания, потом от них отказывались, морочили голову Макфарлейну, Норту и Пойндекстеру и, кажется, в основном думали о наживе. В ходе этих сделок Оливер Норт и другие сотрудники Совета национальной безопасности, видимо, брали на себя некоторые обязательства у меня за спиной, например, обещали передать им секретные сведения, которыми располагала американская разведка и которые могли помочь Ирану в войне с Ираком.

Поскольку Билл Кейси тяжело болел и вскоре умер, мне не удалось узнать, что ему было известно о деле "Иранконтрас". Наверно, только Пойндекстер и Норт знают все. Кстати говоря, с тех пор мне часто приходило в голову, что, пожалуй, мы поторопились с ними расправиться. Как только Эд Мис обнаружил секретный меморандум, из которого стало известно о передаче средств "контрас", он потребовал, чтобы я немедленно уволил Пойндекстера и Норта, и Дон Риган его поддержал: надо показать, сказал он, что, узнав о секретной сделке, мы тотчас приняли решительные меры.

Поэтому, когда Джон Пойндекстер пришел в Овальный кабинет вручить мне просьбу об отставке, я не мог задать ему те вопросы, на которые хотел бы знать ответы, — о чем теперь очень сожалею. Если бы мы не поспешили, может быть, Пойндекстер и Норт разъяснили бы мне некоторые аспекты сделки, которые остаются для меня загадкой и по сей день.

Если бы у меня была возможность начать все сначала, я бы вызвал их обоих в Овальный кабинет и сказал: "Ну ладно, ребята, выкладывайте правду. Расскажите, что на самом деле произошло и что вы от меня скрывали. Я хочу знать все".

Если бы я поступил так, мне по крайней мере не пришлось бы признаваться в этой книге, что я все еще многого не знаю о деле "Иранконтрас".

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

Контроль за вооружениями: Женева — Рейкьявик — Вашингтон — Москва

70

Вокруг программы "стратегической оборонительной инициативы" (СОИ), которую я обнародовал в 1983 году с целью разработки оборонительного прикрытия от ракет с ядерными зарядами, раскручивались всяческие небылицы. Мифы придумывали вовсе не ученые, хотя и они тоже оказались причастными к их сотворению и внесли немалый вклад в их широкое хождение.

Я вступил в должность президента со сложившимся предубеждением против нашего молчаливого согласия с Советским Союзом относительно ядерных ракет. Я имею в виду политику "взаимного уничтожения", то есть концепцию устрашения, обеспечивающего безопасность, поскольку каждый из нас обладает мощью, способной уничтожить другого ядерными ракетами, если тот нанесет удар первым. Эта концепция отнюдь не давала мне ощущения, что можно отправляться на боковую со спокойной душой. Она напоминала мне сценку из кинобоевиков, когда два ковбоя, стоя посредине трактира, целятся из револьверов друг другу в голову. Должен же быть более приемлемый путь к безопасности!

В самом начале своего президентства я созвал совещание членов объединенного комитета начальников штабов, на которое собрал представителей высших военных чинов, и сказал им: "Каждое наступательное оружие, когда-либо изобретенное человеком, неизбежно вызывало появление оборонительного оружия. Разве нельзя в наш технический век придумать такое оборонительное оружие, которое могло бы перехватывать и уничтожать ядерные ракеты, как только они вылетят из шахты?"

Военные переглянулись, а затем решили выйти посовещаться наедине. Через пару минут они вернулись и сказали: "Да, есть одна идея, которую стоит обмозговать". "Давайте приступайте", — ответил я.

Так появилась на свет СОИ, и вскоре в конгрессе и в печати она получила название "звездные войны".

Со временем родилось множество мифов. Согласно одному из них, я выдвинул идею о том, что нам необходим козырь, чтобы заставить СССР сократить свои вооружения. Мне сотни раз приходилось втолковывать советским руководителям, что СОИ не была "козырем". Я объяснял им, что в ней могут принять участие все, кто заинтересован в ликвидации ядерных ракет. В один прекрасный день появляется безумец, изготавливает ракеты и шантажирует всех нас… Этого не случится, если у нас будет защита от ракет. Напоследок я сказал: "В 1925 году мы собрались все вместе и запретили применять отравляющие газы. Однако мы сохранили наши противогазы".