Жизнь – сапожок непарный. Книга вторая. На фоне звёзд и страха

Структура народных театров предусматривала создание при них студий. Актёры-любители получили возможность длительное время обучаться сценической грамоте. Да и только ли в сценических секретах было дело? Главное таилось в характере контактов и отношений. Они в корне изменили суть самого явления художественной самодеятельности. Союзничество профессиональных режиссёров с людьми «второй профессии», как называли тех, кто с производства устремлялся на занятия в театральные, вокальные, хореографические коллективы, оказывалось настолько сильным человеческим сцеплением, что из творческих студий они превращались в центры встречных духовных и культурных прорывов. Актёры-любители чтили своих педагогов-режиссёров как богов, спустившихся к ним с Олимпа. И в свою очередь доставляли «богам» такую неприкрытую правду о реальном быте и состоянии производства, что это корректировало режиссёрские решения современных пьес.

В ЛДХС (улица Рубинштейна, 13), с его добротной библиотекой, театральным, оркестровым, изо, вокальным, хореографическим отделами, всё бурлило. Белый зал, зрительный зал, отвоёванная под занятия квартира были запружены армией оркестрантов, вокалистов, режиссёров… Для проведения семинаров с молодыми театральными режиссёрами и педагогами чтецких коллективов приглашались крупные мастера: А. И. Кацман, Г. Е. Хазанов, О. П. Беюл, Е. А. Смирнова.

Умные, талантливые спектакли народных театров нередко приобретали масштаб общегородского события. Поставленная в университете режиссёром В. С. Голиковым инсценировка по ошельмованной книге В. Дудинцева «Не хлебом единым» имела сенсационный успех. В театре «Перекрёсток» можно было увидеть изысканные, совершенно особые, высокохудожественные постановки В. М. Фильштинского: «Птица по имени Карл» по сказке Г. Х. Андерсена «Гадкий утенок», «Дядя Ваня» А. Чехова, «О Высоцком» и другие (оформлял их художник Ф. М. Фильштинский). Из разных районов города зрители съезжались на спектакли народного театра ЛИИЖТа, которым руководил В. А. Мальшицкий («Сотников» по повести В. Быкова, «И дольше века длится день» Ч. Айтматова, «Сто братьев Бестужевых» Б. Голлера), на спектакли народного театра при Выборгском доме культуры («Егор Булычёв» М. Горького, «Деревья умирают стоя» А. Касоны, «Ретро» А. Галина, «Волки и овцы» А. Островского). Когда шёл спектакль Б. А. Ротенштейна «Подследственный из Галилеи», поставленный по роману М. Булгакова «Мастер и Маргарита», возле Клуба имени Десятилетия Октября собирались толпы горожан, желающих на него попасть. На декаде горьковских спектаклей народный театр Дома культуры имени Горького за постановку «Зыковых» (режиссёр Ю. С. Соболев) получил самую высокую награду. С московских и зарубежных фестивалей народные театры Ленинграда привозили дипломы первой степени.

Многое из того, что появлялось в студенческих народных театрах, как и во множестве студенческих театральных коллективов, было для тех лет смелым и вольнодумным. В некоторых вузах, особенно в закрытых НИИ, создавались хлёсткие, не без яда капустники, в которых высмеивались месткомы, профкомы, пощипывалась даже власть, считавшаяся неприкасаемой.

Моя должность именовалась «зав. репертуарным отделом». Кроме пьес, инсценировок, заявленных коллективами в репертуарных планах, я должна была прочитывать уйму пьес, издаваемых Москвой, чтобы самой рекомендовать к постановке наиболее интересные. Многочасовые приватные беседы с режиссёрами о замысле спектаклей были никак не обязательны, но происходили постоянно и упоённо, что придавало моей работе совершенно особое содержание и неповторимый смысл.

Без протокольного «разрешено» спектакли, эстрадные представления, капустники к показу на публике не допускались. Вместе с методистами и зав. театральным отделом мне по должности полагалось «принимать» спектакли. Частенько приёмки превращались в бои. Некоторые парторганизации в ленинградских вузах практиковали запреты постановок ещё на генеральных репетициях. Спасая их от перестраховщиков, театральный отдел ЛДХС взял за правило приглашать в жюри наиболее уважаемых и бесстрашных педагогов ЛГИТМиКа – Л. И. Гительмана, В. А. Сахновского, Е. С. Калмановского, режиссёра-педагога А. И. Кацмана, историка Я. А. Гордина, в разные годы окончивших наш институт критиков – Елену Алексееву, Николая Песочинского, Марину Дмитревскую, Евгения Соколинского, Ольгу Скорочкину и других.

Неожиданно к моим служебным приёмкам присоединился Володя. Его режиссёрский опыт пригодился как нельзя более. В коллективах его выступления любили. И когда мы с ним возвращались домой после обсуждения спектаклей, город, в эти часы уже спящий, казался нам чаном, в котором происходит мощное живительное брожение, над которым колдуют знакомые нам поимённо яркие, талантливые люди – во имя того, чтобы «из жизни бедной и случайной» сотворять «трепет без конца». Встроиться таким образом в дух шестидесятых годов было несомненной жизненной удачей.

* * *