Жизнь в ролях

Помню, в начале третьего сезона мы снимали сцену, в которой моя жена, Скайлер, вышвырнула меня из дома. Я скучал по детям и мечтал о воссоединении с семьей, и потому решил любой ценой пробраться обратно в дом. Во время репетиции, в тот момент, когда я осуществил свое намерение, в дом вошла Скайлер. Не обращая на нее внимания, я направился к своей крохотной дочурке.

Сценарист запротестовал:

– Нет-нет, так не пойдет. Вы не можете первым делом броситься к малышке.

– Возможно, вы правы, – сказал я. – Но мой герой сделал бы именно так. Несмотря на все его грехи, в глубине души он любит своих детей. Его разлучили с ними. Больше всего на свете он хотел видеть свою маленькую дочь. Как я могу не обратить на нее внимания? Это было бы просто неестественно.

Поговорив, мы пришли к компромиссу, решив, что как только я направлюсь к ребенку, Скайлер меня перехватит. Это было хорошее решение – и хороший пример того, как должна строиться работа. Не все и не всегда друг с другом согласны, но в конце концов исходить нужно прежде всего из того, что является наиболее достоверным, и искать взаимоприемлемый вариант, а он в конце концов обязательно появится.

Некоторые актеры, оказавшись на съемочной площадке, хотят, чтобы им говорили, что делать. Помните мою партнершу по спектаклю «Босиком по парку»? Ей нужно было объяснить, что она должна как-то проявлять свои чувства по отношению к человеку, которого она безумно любит. Полагаю, что такие актеры ничем не хуже других. Но я отношусь к актерам иного типа. Я стараюсь изучать своих героев и задавать вопросы режиссерам и сценаристам, чтобы заполнить пробелы в характерах, которые они не учли.

Разумеется, когда задаешь такие вопросы, подразумевается возможность внесения в сценарий каких-то изменений. Это, конечно же, требует дополнительной работы. А это, в свою очередь, может вызывать у людей недовольство или раздражение. Но, по большому счету, я предпочитаю попотеть, но создать нечто такое, что произведет на зрителя впечатление и запомнится ему надолго.

Как-то раз, когда шел уже третий сезон, мы снимали сцену, в которой Скайлер, рассердившись на меня, требует, чтобы я подписал бумаги на развод. Мой герой все время тянет время, откладывает – он вовсе не хочет разводиться. Я сижу в детской комнате. Скайлер, проходя мимо по коридору, забирает у меня из рук пакет с моим грязным бельем и запихивает вещи в стиральную машину. Затем она приглашает меня присоединиться к остальным членам семьи за обеденным столом. В сценарии было прописано, что после этого я послушно подпишу нужные документы. Но это же нелогично!

– Прошу извинить, но я не представляю себе, как я подпишу бумаги на развод в такой ситуации, – сказал я. – С какой стати я буду это делать? Меня только что пригласили сесть за обеденный стол вместе со всеми. Моя жена стирает мое грязное белье и рубашки. Если бы наш брак действительно исчерпал себя, разве она стала бы это делать? Раз она разбирает мои грязные вещи, отделяя цветные от белых, и сортирует мои грязные носки, значит, все еще можно исправить, разве не так? А если есть надежда, с какой стати я буду сдаваться и подписывать согласие на развод? Я ведь хочу спасти наш брак.

Конечно, я объяснил сценаристам, что понимаю – подписание документов, запускающих бракоразводный процесс, необходимо для дальнейшего развития сюжета. Я вовсе не отказывался подписывать их в принципе – просто для этого следовало выбрать более подходящий момент. Мы обсудили возникшие разногласия. В итоге момент со стиркой моего белья из сценария удалили. Были внесены и другие изменения. Да, я сажусь за стол обедать вместе со всеми. Но это мой сын, Уолт-младший, которого сыграл АрДжей Митти, умоляет Скайлер пригласить меня присоединиться к остальным. Она же не хочет видеть меня. Да, мы все еще живем под одной крышей и даже обмениваемся вежливыми фразами. Но когда я смотрю на Скайлер, я вижу, что лицо ее напряжено, а глаза излучают холод. Ясно, что она готова к разрыву. Становится очевидно, что нас разделяет пропасть, через которую уже невозможно перебросить мост.

После внесения в сценарий этих поправок подписание мной бумаг о разводе стало логичным и обоснованным.

Поиск взаимоприемлемых решений всегда дает хорошие результаты – при условии, что люди в состоянии слышать и понимать друг друга. К сожалению, так бывает не всегда.

В другой раз мы работали над сценой в кабинете Сола, адвоката моего героя. Скайлер стало известно о моей тайной жизни. Она встречается с Солом (его сыграл Боб Оденкёрк), чтобы обсудить с ним ставшую для нее полной неожиданностью новость о том, что я, оказывается, создал метамфетаминовую империю. Скайлер по образованию бухгалтер. Она пытается рассуждать здраво: мол, мне не нравится то, что происходит, но если уж это происходит, я хочу быть в курсе; могу даже помочь все как следует подсчитать, поскольку умею обращаться с цифрами.