Жозефина. Письма Наполеона к Жозефине

Возвращаясь в воспоминаниях на год назад, мадам Ремюза намекает на причину неожиданного желания Жозефины сопровождать мужа в поездке в Польшу: «Она тогда питала нежное чувство к молодому оруженосцу императора». Мадам де Ремюза, словно не в силах преодолеть стыдливость, не приводит никаких свидетельств, не называет имен. В этом мадам де Ремюза – достойная ученица Барраса, свято исповедующего «рыцарские правила», если ей это выгодно. В данном случае мадам де Ремюза, знай она действительно о чем-нибудь пикантном, уж наверное бы проговорилась и наверное бы назвала имена и место романтических событий.

В эпоху Империи Жозефина по понятным мотивам держится настороже. И даже такие проныры, как Баррас и мадам де Ремюза, оказывались непосвященными в интимные тайны императрицы. Жозефина, по выражению современника, «сохраняла внешние приличия и вела жизнь, ничем не забавлявшую публику». Что касается галантных шалостей, «она в эту эпоху, казалось, совсем не имела к ним склонности».

Всё это давало возможность предполагать, что Жозефина раскаивается, что она стремится изгладить из памяти (других, да и своей собственной) дурные поступки прошлых лет.

Еще и еще раз скажем: Жозефина умела носить маски и меняла их с поразительным проворством. Притворщица (или, если угодно, актриса) по натуре, она не испытывала при этом неудобств нравственного порядка. Жозефину воодушевляла единственная цель – удержать то, что свалилось ей в руки. В ней не было потребности искренней благодарности Наполеону, а значит, не было и потребности раскаяния. По-настоящему она хотела лишь одного – владеть Наполеоном как средством для роскошной жизни.

Она не раскаивалась. Она вела себя как вор, застигнутый во время кражи. Чтобы избежать правосудия, вор добровольно отдает добычу. Но поселяется ли в его душе раскаяние? Не выжидает ли он просто безопасный случай для продолжения ремесла…

Но опасность настигла осторожную Жозефину с совсем другой стороны.

Она, родившая в браке с де Богарне двоих детей, теперь наказана бесплодием. При этом если отсутствие наследников в обычных семьях так и остается домашней трагедией, то в семьях монархов личная беда супругов превращается в проблему нации.

Жозефина понимает, что ее бесплодие может стать причиной для развода. В таком случае разводят даже коронованных особ.

Однако она все еще надеялась.

Так, Наполеон готов был назначить своим преемником своего племянника, сына Гортензии, усыновив его. (Гортензия была замужем за братом Наполеона Луи.) К несчастью, столь любимый императором мальчик умер.

Тогда у Жозефины сложился отчаянный план – заставить Наполеона усыновить Евгения. Это был план ее решительного сражения Наполеонидам. Император усыновил Евгения. Жозефина несколько умерила свой пыл.

А судьба уже начала отсчитывать последние месяцы Жозефины – жены Наполеона.

«Старушка» в изгнании

Жозефина разведена или отвергнута?

В 1809 году Великая Империя достигает апогея. Ей не хватает одного – залога вечности, гарантии исполнения контракта, заключенного между императором и нацией. Что случится с Империей после Наполеона, если он не оставит законного наследника?

«Мое перо способно рождать детей», – сказал Наполеон Жозефу. Наполеон давал жизнь новым родам и фамилиям. Но он же, возможно, обрекал их на смерть тем, что его власть оказывалась лишенной преемственности.

И кроме того, что значат эти все «дети» в сравнении с родным ребенком, плотью и кровью, естественным продолжателем дела отца и императора?

И Франция понимала это. Она молча одобряла выбор Наполеона. Если он как мужчина решил принести Жозефину в жертву императорскому долгу – значит, так тому и быть.

Фуше замечал, что существовало единогласие во мнениях по этому вопросу и нетерпение видеть осуществление новой стратегии Наполеона. Ибо «каждый теперь сознавал, что у него нет иной гарантии личной безопасности и безопасности собственности, кроме детей императора».

Слухи об окончательной готовности императора к разводу стали просачиваться за пределы двора. Тут же пошли разговоры о том, что причина не в бесплодии императрицы. Говорили, что Жозефина наконец наскучила мужу, что он устал от нее и ее ласк.

Но утверждать так – значит плохо знать Наполеона. Любовь – огромное чувство (а то, что привязывало Наполеона к Жозефине, было хоть и мучительной, но все же любовью). Но есть средство, способное усилить его. Это ощущение конца любовной эпохи.

После разлучения с Жозефиной Наполеон впал в состояние надрыва, его захватила и подавила немая печаль. Она погнала императора в зимний Трианон. Он часами сидел в одиночестве. Без сомнения, вспоминал и, может быть, плакал…

Но что такое судьба женщины в сравнении с судьбой отечества? И что такое переживания любящего в сравнении с долгом императора? Как тогда писали: «Отечество стоит впереди женщины, император – впереди человека, а человек – впереди влюбленного». Так с холодной математической логикой решилась «проблема Жозефины».