Зимняя ведьма

Изольда испускает крик ярости. Она поднимает руки и начинает что-то кричать на незнакомых мне языках, снова и снова, кружась и вращаясь, создавая вокруг себя водоворот, даже когда вода поднимается до ее бедер. Вокруг чувствуется напряжение. Не от стихии, но от борьбы одной магии против другой.

Внезапно, так резко, что мне требуется мгновение, чтобы осознать это, потоп прекращается. Больше ни капли воды. Я смотрю вниз, на синеву, которая окружает меня, и все понимаю. Вода превратилась в лед. Изольда в мгновение остановила прибывавший поток – она просто заморозила его.

Теперь она смеется надо мной, и ее лицо озаряется облегчением и наслаждением от победы. Изольда победоносно улыбается.

– Это правда все, на что ты способна? У тебя есть Гримуар

, но ты так глупа?

Изольда насмешливо машет мне рукой и продолжает смеяться.

Так не пойдет. Нет уж.

Сосредоточившись, я призываю на помощь всю свою волю. Может, Гримуаром я и владею, но у меня есть и своя магия. Магия, переданная по наследству от папы. Я собираю все мысли в одну, так же, как тогда, когда мне удалось склеить фарфор Кэтрин. И вылечить Каю руку. Я обращаюсь ко всем своим силам, и воздух наполняется магией. Я прислушиваюсь. Втягиваю носом влажное дыхание зала. Так как все мои чувства обострились, я могу легко обнаружить – мы с Изольдой тут не одни. Здесь много маленьких злобных существ, стучащих лапками по стенам тоннелей, ответвлений подземных ходов, лабиринты которых проходят под домами и улицами города. Я чувствую их теплые, грязные тельца. Слышу, как их зубки с жадностью вгрызаются во все, что могут найти. Потому что они голодны. Очень голодны. Из-за внезапного прихода зимы маленькие существа оказались на грани вымирания. Мне удается найти в себе силы, чтобы преодолеть страх, собственную брезгливость. И я взываю к ним.

Ну же, маленькие братья и сестры. Придите ко мне, и я устрою вам такое пиршество, подам такое угощение… Сегодня ваши животики наполнятся свежим мясом, а шерстка перепачкается кровью убитой жертвы.

Я знаю, Изольда уже услышала меня, но о моем плане она знать не может. Или, если даже и знает, то не считает меня способной его осуществить, потому что не проявляет никакого страха, хотя на самом деле должна была бы, ибо ей есть чего бояться.

Я концентрируюсь на стене позади Изольды. Этим стенам невесть сколько лет, и они испещрены трещинами. Я могу передвинуть камни. Я знаю, что могу. Я прищуриваюсь и призываю на помощь силу, решительно, с большим ожесточением, с большим гневом, чем когда-либо призывала ее до этого. Сначала задача кажется невыполнимой. Я удваиваю свои усилия, но результата нет.

Изольда смотрит на меня с робкой улыбкой на губах – ее забавляют мои попытки, представляющиеся ей тщетными. Почти лениво она переступает на ногах, уменьшая покров льда, и тот начинает отступать. Очевидно, она больше не считает меня угрозой.

Но я угроза для нее.

С едва слышным звуком на дюйм сдвигается первый камень. Изольда слышит звук, но не может определить его источник. Я продолжаю. Еще один камень начинает двигаться. И еще один. И еще. Изольда видит мои старания и улыбается:

– Что, собираешься обрушить на меня мой собственный дом, деточка? Ты серьезно считаешь, что тебе это по плечу?

– Нет, – позволяю я прочитать свои мысли, надеясь тем самым выиграть еще пару минут. – Не считаю.

– Ах! Какая досада, что ты решила со мной поговорить лишь сейчас. Кто знает, до чего мы могли бы договориться, если бы ты продемонстрировала хоть какое-то желание… сотрудничать, – произносит она.

Но ни одна из нас не верит ее словам. Изольда подходит к одному из отверстий, которые я проделала в стене, чтобы лучше рассмотреть его.

– Бедная Моргана. Столько усилий! Зачем это тебе? Почему бы просто не лечь и не уснуть? Это гораздо достойнее, чем все эти бесполезные попытки меня одолеть.

Наконец сдвигается еще один камень. Он вылетает с такой скоростью и силой, что с шумом врезается в пол рядом с Изольдой. Ее ноги покрывает известка и каменная пыль. Затем еще четыре камня с такой же скоростью вылетают из стены. От них в стене остаются лишь пустые отверстия, ничего, кроме темных дыр, из которых тянет холодным воздухом. На мгновение мне кажется, будто крысы не услышали меня, что они не придут. Тогда я призываю их вновь.

Ну, маленькие. Спешите, мои голодные друзья. Спешите на праздник!