Зловещая долина. Что я увидела, попав в IT-индустрию

В помещении яблоку негде было упасть. Практически все участники молодые, в костюмах с эмблемами стартапов, толстовках с капюшоном, расстегнутых, чтобы показать футболки с такими же логотипами. Не мне было судить – мы сами облачились в футболки фирмы, преимущественно вынутые из подсобки и еще со складками от лежания на полках. Небольшая команда кейтереров в поте лица трудилась на кухне, расставляла тарелки с сыром и подливала в кулеры пиво и местное белое вино из бутылок. Для менеджера по решениям, мормона, приготовили блок из шести бутылок рутбира^[12]. Это меня тронуло.

Мужчины бродили группами, как студенты первого семестра на неделе профориентации. Подходили к покрытым скатертью обеденным столам и накладывали на биоразлагаемые тарелки мясные закуски, фрукты, сыры, овощные салаты и прочие яства: ломтики ягнятины, баоцзы, фаршированные мелкими креветками блинчики. Ни специфической, ни вообще какой-либо сексуальной энергетики не ощущалось, все было прямолинейно и просто. Чего хотели участники, было ясно. Они хотели, чтобы их компании росли. Они хотели говорить о своих стартапах, и все светские беседы служили прелюдией к главному. Я тоже была причастна: гордилась своей работой, и кадры были нам очень нужны.

Нашу команду зажали в углу офиса, за сдвинутые столы с табличкой «ЗОНА РЕШЕНИЙ». Я стояла среди коллег и чувствовала себя сильной. Продукты нашего труда были нематериальными, потому встречи с клиентами казались удивительными – они подтверждали правильность нашего пути. Клиенты подходили, называли свои компании и просили помочь запустить аккаунт. Мы никогда не спрашивали у них корпоративные пропуска или другие личные документы для проверки. Никто из них ни разу не задал вопроса, почему мы так легко получали наборы их данных. В их компаниях также были отделы поддержки пользователей.

Презентация в тот вечер была на высшем уровне: непринужденная беседа у камелька двух венчурных капиталистов. Никакого огня в камельке на самом деле не было, но венчурные капиталисты потели, один так просто заливался потом. Даже из заднего ряда офис, казалось, сочился влагой. Я никогда еще не была в помещении с таким малым количеством женщин, большим – денег и смачно чавкающих мужчин. Шоу напоминало разговор двух банкоматов.

– Мне нужны большие данные о мужчинах, говорящих о больших данных, – прошептала я одному из игнорировавших меня инженеров.

После мероприятия мы все вместе отправились в бар за углом. Интерьер подвального бара был стилизован под нелегальное питейное заведение времен сухого закона: тяжелые бархатные драпировки, джаз-бэнд и бармены, величавшиеся миксологами. Изюминкой оформления псевдоподпольного бара, притулившегося на краю квартала безбумажных офисов, были газеты. Стены были оклеены словно пропитанными черным чаем газетами. В качестве декорации стояли пишущие машинки.

Мои коллеги казались сияющими, измученными, гордыми. Они фотографировали, толкались, соперничали друг с другом в борьбе за внимание гендиректора. Ненадолго, с бокалом какого-то напитка с мятой в руках, я оказалась рядом с ним.

– Мне хочется, чтобы в конечном итоге службу поддержки возглавили вы, – наклонившись, произнес гендиректор. – Нам нужно больше женщин на руководящих должностях.

Я купалась в его внимании. Уже допила напиток, дала льду растаять и тоже допила. Я и не думала говорить, что, если он хочет больше женщин на руководящих должностях, может, стоит начать нанимать больше женщин? Не сказала, что, даже найми мы больше женщин, женщинам в нашей корпоративной культуре будет не совсем уютно. Вместо этого я сказала ему, что сделаю все, что потребуется.

Потом я стояла в очереди в туалет за двумя женщинами на каблуках и в нарядных платьях. Они были примерно моего возраста, но вылощены до блеска. Они напоминали ту женщину, какой мне всегда хотелось, но никогда не удавалось быть в издательстве: сдержанные, уместные в обществе, ухоженные. И ночи у них, по-видимому, отличались от моих. Мы трое прислонились к кафельной стене и схватились за телефоны, мой почтовый ящик переполняли письма клиентов. Я старалась не глядеть вниз на футболку навыпуск и теннисные кроссовки, складку над поясом джинсов и значок на груди с надписью «РЕШЕНИЯ!». Старалась не представлять себя на их месте.

Вернувшись в бар, я возблагодарила его тусклый свет и поняла, что, покидая офис, никто из нас не потрудился переодеться. Мы, словно туристы на экскурсии, продолжали щеголять в футболках нашей компании с посланием на груди городу и миру: «Я КОМПЬЮТЕРНО УПРАВЛЯЕМЫЙ».

Каждый вторник, ровно в полдень, в испытание городской системы оповещения о чрезвычайных ситуациях, над Сан-Франциско в один голос взвывало больше сотни сирен. Вой сирен также сигнализировал аналитическому стартапу, что пришло время еженедельного собрания коллектива. Самые послушные из нас садились на два дивана в центре офиса, а остальные выкатывались на стульях из-за столов и оцепляли гендиректора полукругом, словно дети в прогрессивном детском саду.