Зловещее сокровище

– Никакие мы не диверсанты, – настаивала возбужденная женщина, – я у вас, здесь, в Украине, далеко уже не впервые – и мне всегда хватало американского паспорта. Что касается этих двоих? – здесь ответчица мельком взглянула на компаньонов, стоявших чуть сзади и угрюмо помалкивавших. – Они мои попутчики: один – польский агент, а другой – мой немой слуга.

– Заливаешь ты прямо сказочно – и я даже заслушался; но, извини, пока нисколько не убедительно; короче, предъяви мне хотя бы одно доказательство, что вы не вражеские шпионы.

– Мне всегда было достаточно своего слова, а еще американского паспорта, – продолжала Виктория, переходя с гнева на неуверенность и начиная уже не «нападать», а скорее, оправдываться, – я всегда пользовалась в вашей стране непререкаемым уважением.

– Хм, паспорт, говоришь? – усмехнулся главарь «освободительного движения». – При том как в Московии спецслужбы умеют подделывать документы, изготовить «американскую ксиву» для них является таким пустяком, о котором даже не стоит и говорить, – немного переврал он известную фразу, – чтобы я вам, леди, поверил, мне нужно что-нибудь поконкретнее.

Вдруг! В помещение зашел боец, вероятно посыльный, и положил перед атаманом на стол три документа, удостоверявших явно что российскую личность, а заодно и служебное удостоверение сотрудника внутренних дел; что-то прошептав ему на ухо, он немедленно удалился. Внутри отважных героев в этот момент все словно бы опустилось, их души как будто бы ушли в пятки и настойчиво просились наружу, сердца же застучали так, что вот-вот готовы были вырваться из груди; говоря точнее, Виктория побледнела, но силилась сохранять присущее мужество, мужчины же держались более стойко, но и им внезапно стало как-то не по себе – их обман был разоблачен, и надежды выйти из неприятной ситуации, как говорят, без особых потерь, у них теперь навряд ли останется (мысленно они уже готовились к какой-нибудь немедленной депортации и кляли Судьбу, оказавшуюся к ним почему-то неблагосклонной и прервавшей их грандиозную миссию чуть ли не в самом ее окончании).

– Ну вот, – обращаясь к своим единомышленникам, грозно вскрикнул Сидор Иванович, – как и всегда, я оказался прав – это проклятые москали! Разбирая их вещи, мои доблестные солдаты нашли их российские паспорта, – закончил разъяснения, а в следующий миг уже отдавал приказание бойцам, приведших к нему заклятых врагов: – Всех троих пока поместите в сарай – один встанет на караул! Завтра утром мужчин повесим – а женщину? – вечером ко мне в опочивальню: сначала я с ней как следует позабавлюсь, потом уже отдам ее на растерзание вам; ну, а если после наших утех сможет еще как-нибудь выжить – тогда? – и ее тоже повесим. Машину поставьте ко мне в гараж.

Отдав невероятно жестокое указание, Батька посчитал, что «вражеские объекты» не заслуживают больше его внимания, – он сразу же заострил внимание на других членах банды и стал увлеченно обсуждать с ними дальнейшие преступные планы.

Хотя чудовищный приказ и был отдан на чистейшем укра́инском языке, но смысл его дошел до путников более чем отчетливо; а уже через несколько секунд пленников выводили из дома и под надежной охраной направляли к месту их заключения. Открыв добротную дверь, бойцы украинского «сопротивления» затолкали новоиспеченных невольников, обреченных на мучительную погибель, внутрь помещения; там их провели еще в одно отделение, где на полу присутствовала только охапка свежего сена, небрежно брошенного на голую землю. Для пленников становилось ясным, что они здесь были не первыми, к кому повстанцы выказывали свое огромное недоверие. Снаружи щелкнул замок, а сквозь широкие щели, имевшиеся между доска́ми, заключенным можно было увидеть, как на часы встал один из сопровождавших боевиков, казавшийся не в меру грозным и беспощадным. К слову сказать, что если, к примеру, доски в перегородке, сооруженной внутри постройки, были прижаты друг к другу неплотно и имели пускай и небольшие, но все же отверстия, то наружные стены строения были добротные, содержавшие наложенный снаружи «нащельник». Руки невольникам развязывать не стали, справедливо предположив, что с веревками будет гораздо надежнее.

Услышав назначенный приговор, кладоискатели полностью пали духом: пощады среди необузданных бандитов, да еще и настроенных к ним крайне враждебно, ожидать, по сути, не следовало – да было бы и попросту глупо! – тем более что беспощадному командиру, только-только набиравшему кровожадный авторитет, требовалось еще больше увеличивать и без того значимое влияние; вдохновленный столь весомой причиной, он и не скупился умерщвлять неугодных ему людей, в основном вымышленных врагов, но, к слову сказать, под его лихую руку попадались в том числе и свои – презренные дезертиры; таким образом, он увлеченно старался проявлять и холодную безжалостность, и свирепую беспощадность.

Глава XLI. Освобождение