Змеица

— Куда мы едем?

— Обедать. Здесь недалеко есть хорошое место.

— Ты женат, — произнесла, резко меняя тему разговора. Почему-то это меня тяготило больше, чем-то, что Камиль рассказал Ульвире где меня искать.

— Не так давно. Брак был договорной. Мы с детства знали, что поженимся.

— А зачем тогда я тебе?

Он поддался вперед и обхватил мои ладони. Кожу обожгло ледяное прикосновение.

— Без тебя мне очень холодно… Ты — наваждение. Я приехал по поручению императора в твой город, и все шло хорошо, пока не почувствовал запах. Сладкий персиковый аромат ворвался в сознание, вытеснил все на свете. Я бросил дела, бродил как умалишенный целый день, пока не наткнулся на твой ресторан. Помню, как вошел в пустой зал и занял свободное место. Еще не видя тебя, уже знал, что ты создана быть моей. И какой же насмешкой Серпенты стала эта золотистая дрянь на твоей руке, — он нежно очертил пальцами контур Змеицы. — Мое пламя, которое никогда полностью не будет принадлежать мне. У меня прежде были шаяни. Разные. Много. Ты — совсем другое: не забава и не прихоть. Я пытался забыть девушку с татуировкой Змеицы, но каждый раз терпел поражение. Ты заполонила мои мысли и сердце. Я не должен бредить обычной женщины. Это чувство неправильное, извращённое. Ваш удел — помогать дахарам восстанавливать силы, а не сводить с ума. А ты сводишь, как палач отрезаешь от меня по кусочку, наслаждаясь моими муками. Меня пронимает злой дрожью, когда я представляю, что ты можешь принадлежать другому. Я на пороге чистилища и скоро разверзнутся врата моего личного ада…

Он говорил, глядя мне в глаза. Я ловила каждое слово, даже сердце притихло, боясь помешать его пламенной речи. Меня захватило смешанное чувство радости с нотками горечи. Глубоко в душе я ликовала, но умом понимала, что между нами миллион преград.

Я смотрела в золотые глаза, осознавая, что если сейчас позволю ему остаться, то только обреку на новые муки. Мне не перестать быть дарайей, ему не убежать от брака. Лучше задушить это чувство в зародыше, не позволив разрастись ему ядовитым растением, которое будет отравлять, медленно убивать нас обоих.

— Нам нельзя быть вместе, — произнесла, а сердце сжалось от боли. — Тебе лучше забыть меня.

Камиль замер. На непроницаемом лице не дрогнула ни одна мышца. Обхватил мою шею и страстно поцеловал, приоткрыл мой рот, проникая в него. С упоением крал мой воздух, с каждым мгновением становясь все наcтойчивее. И я сдалась, ответила на его порыв. Вцепилась в камзол, словно боялась, что Камиль убежит. Вдруг мы целуемся в последний раз, и он больше никогда ко мне не прикоснется?

Мазнул губами по скуле и проникновенно прошептал.

— Обманщица, — от его слов по телу побежали мурашки.

Ответить мне не дал, скрадывая слова новым поцелуем. Ладонь Камиля скользнула под декольте, до сладкой боли сжала грудь. С моих губ сорвался протяжный стон.

Камиль оставил мои уста. Во взгляде с поволокой горело желание — воля дахара, и на одних ласках мы бы не остановились.

— Ты обманщица, и теперь я это знаю наверняка.

Я промолчала. Он не поверил словам, а действиями, и я выдала ему правду. С озорными огоньками в глазах следил, как я привожу себя в порядок. Как оказалось, карета уже давно приехала на место.

Дахар дождался, пока я закончу с платьем, и помог мне выйти. Мы оказались у дверей здания, поросшего диким виноградом, и с разноцветными витражными окнами. На входе висела праздничная вывеска на серпентате.

— Королевская кобра, — Камиль проследил за мной. — Ты не знаешь серпентат?

— Нет.

— Надо будет тебя научить. Пойдем.

Он осторожно приобнял за талию и проводил меня внутрь. Мы оказались в просторном зале с низкой дорогой резной мебелью и теплыми оттенками в оформлении интерьера. В это время здесь было пусто.

— Рады снова вас видеть, господин Анвар, — к нам подошла управляющая в строгом платье. — Ваша ложа свободна, или вы желаете сесть в общем зале?

— Лучше ложу.

Женщина повела нас по коридору к двери с орнаментальной резьбой. За ней оказалась комната в оранжево-коричневых тонах. Окна были закрыты тяжелыми шторами с бахромой, под стенами стояли широкие низкие диванчики. Они занимали почти все пространство, оставляя небольшой островок в центре комнаты, на котором красовался низкий столик. И все это великолепие было завалено яркими подушками и валиками с цветочными узорами.

— Принесите ваше фирменное блюдо и лучшее вино, — распорядился Камиль.

Женщина кивнула и оставила нас одних. Я села на диван, обняв один из валиков. Меня до сих пор смущал вырез платья — второй сцены, как в экипаже, я не переживу. Камиль хмыкнул — видимо, догадался о моих мыслях. Он сел рядом и облокотился на спинку. Мне нравилась его улыбка и тепло, с которым он смотрел на меня.

— Я должна признаться. Бахрам… — Его как иглой пронзило от моих слов. Камиль лишь на мгновение выказал недовольство и тут же спрятал эмоции под улыбкой… — Он забрал твой коин. Сказал, что передаст лично.

— Нам давно нужно было поговорить.

— Еще он рассказал, что по твоей просьбе Азар предложил мне свое покровительство. Это правда?