Знак земли: Собрание стихотворений

И разом – опять как было. Лампадки. Иконы. Сонь. Огромная тень сидельца Стоит на густой стене. Матрос веселел: «Словцо-то! Эх, тульскую бы гармонь, Да я б их плясать заставил И кланяться в ноги мне!» Матрос веселел: «Словцо-то! Петушье! С горчичкой! Эх! Да я б их плясать заставил, Да я б их!..» И в переверть Пошел-пошел каблуками Колоть-колоть орех, С пристуком, С огнем, С присвистом: Геть-геть-геть! Упарился – и к сидельцу: «Здорово, братишка! Скис? Балдеешь от чайной скуки? Нет жизни на полный ход? Промыкался по амбарам

Среди сундуков и крыс? А я-то царапнул гущи: Скитаюсь десятый год. Бывало, шуруешь в топке, Дожаришься до того, Что имя свое забудешь. И – кверху: Айда, Греми! А небо в горящих углях, А прямо над головой Кокосовые бомбы Упрашивают: Возьми! Да, Я, кочегар, Поплавал! И, уж не в пример тебе, Я видел такие страны, Где люди черны, как дым. Там всё, что для жизни нужно: Тепло, как в твоей избе, Плоды под руками, Птицы, – Куда там какой-то Крым! Там жизнь ни гроша не стоит, Лишь в рощу войди – и сыт: Там финики и фисташки, Как милые, Скачут в рот. И этим-то дымнокожим

На добрый аппетит Жилось бы да поживалось, Без горя и без забот. А вот как выходит всюду На нашей-то на земле – Уж я ли ее не знаю! И сахарный этот край Таким, брат, наперчен зудом; И варятся, Как в котле, Все черные, Вороные, А белые хлещут чай. Повсюду одно и то же, Пройдись по любой стране! Внизу-то – Мы, кочегары. Жара! Нагишом! Потей! А чистенькие, Как цацы, В крахмальном полотне Похаживают с прохладцей Над головой твоей. Я крепко всё время думал И вот за десяток лет Не разумом – Кровью – Вызнал, Что только одни они

Похабят такую жизню, Которой прекрасней нет, И в топках По кочегаркам Сжигают наши дни. И, так-то шуруя в топке, Я выжег в себе зарок: По гроб До кровинки самой Последней, Взасос, Взахлеб, Кусаться за мировую… Пускай говорит курок И гадов С катушек валит – Раскокать, Нацелить в лоб! И эдакое накипело. Сквозь Красное море шли, Сквозь Черное море перли, А я – Всё внизу, В дыму. А тут Октябрем хватило – Сорвались И понесли За нашу… За мировую… Не отдадим никому! И на капитанский мостик

Взошел я впервые тут. А гадины наступают. Наказывает Москва – Идти на Урал, Где снова Свистит казачий кнут. И чехам На пятки встала Проворная братва». Сиделец молчал. И гулко, трескуче захохотав (Свинцом поливает окна, И меркнут глаза икон), Присаживаясь на стойку, Матрос засучил рукав, И на предплечье выполз Гребенчатый дракон. Сиделец молчал… Но ярый Гость тут же сорвал рывком Чересполосый тельник. Расхватывая швы, И грудь обнажил. В колосьях, В обнимку с кривым серпом, Сиял Угловатый молот – <Таинственный> знак Москвы.

6. За окном