Золоченые

Разговор обрывается, все потрясенно поворачиваются к Кейте, кроме Бритты и меня. Мы обе родом из крошечных деревень и поэтому склонны считать, что все неженатые люди невинны. Лишь спустя несколько недель в Варту-Бера я вдруг обнаружила, что городские жители, как Квеку, или нибари, как Адвапа и Аша, относятся к постельным делам вовсе не так строго.

– Никогда-никогда?! – ахает Аша, неимоверно изумленная.

Кейта, пожав плечами, качает головой.

– А как насчет поцелуев? – ахает Квеку. – Уж целовался ты точно.

Кейта снова пожимает плечами.

– А почему нет? – задумчиво спрашивает Белкалис.

– Никогда не было того, кого хотелось бы поцеловать… прежде то есть, – Кейта смущенно отводит взгляд.

Белкалис расплывается в понимающей улыбке.

– А теперь?

Она быстро переводит взгляд с Кейты на меня, и я чувствую, как краснею до корней волос. Кейта ерзает, ему явно неловко.

– А это уже не ваше дело, – бормочет он. – И, честно говоря, я в вас троих разочарован.

– Это почему именно мы всех разочаровываем? – фыркает Адвапа. – Ты девушку даже никогда не щупал. А я не понаслышке знаю, что быть девушкой восхитительно. Особенно теперь, когда у нас отдельная спальня и я могу ничего не стесняться.

Она делает движение пальцами, и мы все закатываем глаза.

– Давай, давай, – машет рукой Адвапа. – Пожалуйста, объясни мне, почему именно мы тебя разочаровали.

– Потому что вы алаки, – вздыхает Кейта. – Вы лучше всех знаете, каково это – быть не такими, какими вас ожидает видеть мир. Только то, что я мужчина…

– Мальчик! – кашляет себе под нос Аша.

Кейта закатывает глаза.

– Только то, что я мужского пола, еще не значит, что я хочу гоняться за всякой девушкой в округе. Может, я хочу, чтобы мой первый раз что-то значил. Может, я хочу жениться, связать себя узами, прежде чем пересплю с кем-то. Я думал, вы-то это понимаете.

Мы снова замолкаем.

Кейта, конечно, прав. Девственность, не девственность – выбор каждого. Раньше я, выросшая в Ирфуте, о том бы и не подумала, но Варту-Бера меня изменил. Безграничные Мудрости больше не имеют надо мной былой власти.

– Я тоже невинна, – шепчу я. – В этом нет ничего плохого.

– И я, – машет рукой Бритта.

– И я, – добавляет Ламин, уруни Аши, заливаясь краской. Он очень застенчивый мальчишка, несмотря на огромный рост и неразговорчивость.

– Вообще-то… – Ли прочищает горло. – И я тоже. Но я раньше целовался, ну и еще всякое делал.

– Ну, лицемер! – ахает Акалан. – А надо мной как издевался!

Ли пожимает плечами.

– Ты – легкая мишень.

Мы все поворачиваемся к Квеку, но тот пожимает плечами.

– Ну, на меня не смотрите, я вырос в городе.

Теперь черед Аши, Адвапы и Белкалис.

Адвапа отвечает первой и хмыкает:

– Мы все знаем, что в моем случае кораблик давно тю-тю. Причем счастливо. Побывал за горизонтом бесчисленное количество раз, так сказать, швартовался в каждом порту.

– Та же история, – пожимает плечами Аша.

Когда все поворачиваются к Белкалис, я громко прокашливаюсь.

– Как мы вообще затронули эту тему? – спрашиваю я, пытаясь их отвлечь. – Мы должны строить планы, как выжить, как повести себя в разных ситуациях… до смертовизгов осталось меньше десяти дней пути.

Акалан, к моему облегчению, заглатывает наживку.

– Самое большое количество смертовизгов в истории, и все они ждут в горах Н’Ойо, – говорит он с дрожью.

Я искоса смотрю на Белкалис, пытаясь понять, как она. Белкалис ловит мой взгляд и благодарно кивает.

«Благодарю, Дека», – произносит она одними губами.

Возвращаясь к разговору, замечаю, как Бритта оглядывает остальных.

– А кто-нибудь еще боится? – спрашивает она. – Ну, то есть я привыкла к вылазкам, но тут-то другое. От одной мысли живот сводит.

– Ох уж этот твой нежный живот, – хмыкает Адвапа. – И нет, я не боюсь. Когда я встречу смертовизгов, я каждого ублюдка заставлю вкусить безграничности.

– Ты против той армии? – ехидно фыркает Бритта. – Ты всегда только-то норму и делаешь, лентяйка.

И вот так обсуждение разгорается жарче, все с энтузиазмом описывают, как собираются расправляться со смертовизгами. Мои мысли уплывают дальше, ими опять овладевают прежние заботы. Я не знаю, как поступлю, когда снова столкнусь со смертовизгами. После того, что я увидела, что я узнала, я больше не могу считать их лишь безмозглыми чудовищами. И я все еще не понимаю, кто же они тогда. Стараюсь сдержать беспокойство, и тут вдруг кое-что замечаю. По спине пробегают колючие мурашки… а затем накатывают единой волной.

Сердцебиение.

Их очень много.

Я слышу свист – и лишь тогда вижу несущуюся к нам тень. А потом в наш строй врезается огромный валун.

* * *

Первые мгновения после удара – жуткий, но изящный танец смерти. На песок льется ярко-алая и золотая кровь, во все стороны летят оторванные конечности. Некоторые еще шевелятся, пытаясь доползти друг к другу.

Части тел алаки борются против золоченого сна.

– …ека!

Как будто издалека доносится звук боевых рогов, неистовый бой барабанов. Командиры взывают к своим отрядам, пытаются восстановить строй. Тщетно – с неба сыплются валуны, их очертания скрыты песком и пылью, кружащимися в воздухе.

– …ись, Дека!